В этот раз, пройдя уже половину пути от станции до дома, я услышал сзади злобный и трескучий вой собак. Они кого-то преследовали. По времени, которое прошло с момента нашего выхода из электрички, собаки уже должны были «отужинать» и весьма непонятен был их злобный лай. Обернувшись, я увидел, что стая преследовала одного из псов, возможно, своего же сотоварища, за какое-нибудь отклонение от правил их совместного жития. Жертвой являлся очень худой чёрный с пегими проплешинами дворовый пёс, с выдранными в некоторых местах клоками шерсти. Преследуемый отчаянно убегал, вытянув морду вперёд и пригибаясь к земле, чтобы преодолеть сопротивление воздуха, а стая неслась всего в нескольких метрах от него, и вся эта компания стремительно догоняла меня и шедших со мною рядом людей. Наконец, случилось то, что и должно было случиться: преследователи догнали бедолагу и подвергли его жестокому избиению, и всё это было рядом с нами, в самой непосредственной близости. Беднягу кусали так сильно, что он даже не визжал, а стонал. Я такого стерпеть не смог, нехорошо, всё-таки, целой сворой нападать на одного, и пошёл прямо на образовавшийся вокруг жертвы клубок собачьих тел. Сначала закричал и замахал руками, но на охотников это не произвело никакого впечатления, настолько они были поглощены происходящим. Я поднял с земли сухую длинную ветку и с размаху огрел, не глядя, первую попавшуюся собачью спину, затем вторую, третью. Палка подействовала на карателей отрезвляюще, а всё-таки животными они были не глупыми и отстали от бедняги, но не убежали сразу, а, окружив нас, стояли и скалили зубы.
Я ещё раз замахнулся, описал веткой полукруг в самой непосредственной близости от собачьих пастей, заорал на собак и только тогда они соизволили отойти подальше. Я пошёл в сторону дома, а преследуемый, понурив голову, пошёл за мною. Весь его жалкий и покорно-послушный вид говорил о том, что он готов следовать за мной хоть на край Земли, но мне ему предложить было нечего; о том чтобы взять его домой не было и речи – у меня просто не было времени заботиться о нём. Пёс проводил меня до самого подъезда и пока я не зашёл в дом он так и стоял, смотрел жалостным и умным взглядом, надеясь на то, что я его позову.
___________
Вечером, перед сном, уже лёжа в кровати, я попытался представить, на кого она похожа в произведениях нашей русской классической литературы. Думал, перебирал в уме все возможные женские персонажи и понял, что она вот как есть тургеневская Ирина Осинина. Она не была именно тургеневской девушкой, той, которая соответствует этому характеру, да и внешности тоже, напротив – противопоставлялась ей: необыкновенной красоты аристократка, характера стального и практичного. Собственно тургеневской же девушкой в