То, что я посчитал нужным привести из книги Анатолия Бахова, является неправдой о советском китобойном промысле. Так, в частности, мне удалось пообщаться на промысле с китобоями, которые еще работали с иностранными специалистами. Мнение у всех было однозначным: хорошие они ребята! И, конечно же, не было никаких американских хищников-китобоев и тем более каких-то шпионов и диверсионных актов. Это была писательская и, по существу, грязная ложь, показательная для того периода, периода так называемой холодной войны, и имевшая четкую ориентацию: оболванивание читателя, нагнетание шпиономании и всеобщей подозрительности, и позднее получившая даже полуофициальное название «контрпропаганда».
А правда была такая: суровые будни первых лет нового для страны промысла. Россия голодала, власть громила так называемых кулаков и загоняла людей в колхозы. Нарастали масштабы репрессий.
Флотилия работала на угле. Угольная пыль была повсюду. Из труб валил черный дым. В каютах китобойцев, кишащих тараканами, негде было повернуться: даже в каюте капитана, если он сидел, присесть вошедшему уже было некуда.
Неопытность людей давала о себе знать на каждом шагу. Оказалось, что добыть кита проще, чем потом его обработать. Не умели элементарного: переворачивать тяжелую тушу с одного бока на другой при разделке, находить суставы, чтобы отделить голову от туши, разделить на части позвоночник. Норвежский мастер, конечно, по-своему объяснял и показывал, но его трудно было понять. Наивно было рассчитывать, что три иностранных специалиста, даже хорошо знавших свое дело, обучат полторы сотни людей новым профессиям.
Не хватало кожаной обуви для раздельщиков. Палубные приспособления нередко не выдерживали колоссальных нагрузок: системы, рассчитанные на десять тонн, подвергались нагрузкам в 40—50 тонн. Однажды чуть не случилась большая беда. На кормовой площадке шла разделка 40-тонного финвала. При переворачивании кита оборвалось одно из приспособлений и тяжеленная туша стала скользить по палубе к борту. База дала крен, и кит пошел еще стремительнее. Под бортом как раз стоял китобоец. Кто-то закричал: «Раздавит, китобоец!» К счастью, кит задержался у кнехта (металлическая тумба для крепления швартовых канатов). Уже потом во Владивостоке вместо леерного ограждения из тросов был поставлен надежный цельнометаллический фальшборт.