Стоя возле блестящей, как начищенные ботинки, тёмно-бордовой двери, он некоторое время раздумывал: не стоит ли всё-таки отправиться домой? Наконец, решившись, мужчина постучал в дверь дважды. В доме не было слышно ни звука. Постояв немного, он уже собрался было уходить, как щёлкнул замок, дверь отворилась, на пороге показался Фред в синей шёлковой пижаме.
– Макс? Ты? – проговорил он, сонно моргая. – Что стряслось?
– Извини за беспокойство. Мне просто нужно с кем-то поговорить, а более рассудительного человека, чем ты, среди моих знакомых нет. Твои ещё спят?
– Да, и дети, и жена, выходной же, – Фред лениво почесал выдающийся вперёд круглый живот. – Можем поговорить в гостиной. Там мы никому не помешаем.
– Спасибо, друг, – Макс шагнул в полутёмную квартиру.
– Выглядишь неважно, – заметил Фред, усаживаясь на огромный диван, стоящий посреди комнаты напротив искусственного камина, – до утра кутили?
– Честно признаться, я не помню, – Макс разместился в кресле и вытянул ноги. – Думаю, нет. Вероятнее всего, мы закончили ночью.
– Неслабо вы повеселились, раз ты даже не помнишь, когда веселье оборвалось.
– Об этом я и хотел поговорить. Только обещай, что воспримешь мои слова серьёзно. Я ещё не вполне трезв, но даю себе полный отчёт в том, что делаю и говорю.
– Без проблем, за свою жизнь я слышал слишком много невероятного, меня уже не удивишь. К тому же сохранять серьёзный вид – моё профессиональное качество.
– Я не прошу тебя не смеяться. Я прошу помочь мне разобраться, понять, найти выход.
– Хочешь завязать с пьянством? Весьма удачная мысль.
– Не совсем. Хочу поговорить о его причине.
– Я весь внимание.
Макс заёрзал в кресле, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и глубоко вдохнул.
– Слушай, это нелегко. Не знаю, с чего начать.
– Начинай с того, что больше волнует.
– Окей. Окружающие девушки лишь в первое мгновение пробуждают во мне интерес. Стоит поговорить с ними пару минут, они перестают вызывать во мне какие-либо эмоции, кроме раздражения или скуки.
– А мужчины?
– Фред, я же просил быть серьёзным!
– Я серьёзен. Это тоже имеет место быть, и, как я заметил, довольно часто.
– Прекрати, причина не в этом.
– Так в чём же?
– В одной девушке.
– Неожиданно. Не понимаю, зачем тогда тебе другие? – удивился Фред.
– Я не хочу думать о ней, хочу переключиться на какую-нибудь другую. Но это не удаётся. От отчаяния я напиваюсь. В таком состоянии могу любить любую. Затем просыпаюсь утром, вижу рядом ту, с которой провёл ночь, и не чувствую к ней ничего, а к себе лишь отвращение.