– Я к твоим услугам, – пошутил её друг и сам рассмеялся.
Девушка даже не улыбнулась, в её красноречивом молчании звучал укор. Виктор сразу затих.
– Зачем тебе эта свобода?
– Чтобы жить своими собственными желаниями. Думать только о себе и не думать о других.
– И каковы твои желания?
– Наверное, чувствовать, пусть иллюзорную, принадлежность себя только себе самой. А быть может, я просто хочу какими-то новыми эмоциями перекрыть чувства к Максу и так избавиться от него. Я ощущаю безысходность, чувствую себя беспомощной, уязвимой в этой любви, – Эмма глотнула чаю. – Но вряд ли я хочу именно этого. Думаю, знаешь, для чего мне нужна свобода?
– Для чего же?
– Для успокоения совести, ощущения, что я никому ничего не должна, что я не нарушаю никаких обетов, не причиняю никому боли. Полная свобода, чтобы получить право любить без самоосуждения, без разъедающего душу чувства вины – вот что мне нужно.
– Хочешь подать на развод?
– Нет, не хочу.
– Привычка?
– Это сложно объяснить.
– Попробуй.
– Ох, ладно, сейчас, – Эмма задумалась. – Между нами нет страсти, но это не значит, что не осталось совсем ничего. Мы понимаем друг друга, заботимся друг о друге. Мы очень близкие, преданные друзья. Зачем мне разводиться с человеком, который мне дорог? Ради иллюзии? Я сумасшедшая, но не настолько.
– На самом деле запутанно, но отчасти я тебя понял. Погоди, давай ещё кое в чём разберёмся, если ты не против, – Виктор вопросительно посмотрел на подругу, та отрицательно мотнула головой. – За что ты себя винишь?
– За предосудительные чувства к другому мужчине, от которых не могу избавиться.
– Это лишь мысли, ты ещё ничего не сделала, да и не можешь сделать.
– Мысленно я сделала уже слишком многое сотни раз. Я состою в браке, Витя, и каждый вечер, сидя с книгой в руках, опрокидываю мысли о Максе, словно стаканы виски. Я хмелею от любви. От любви не к своему мужу, к другому мужчине. Его лицо, – она прикрыла веки, её ресницы дрожали, – он заполнил всё внутри меня, мне не вырвать его, не искоренить. Считаешь, это не предосудительно? Если бы вместо тебя здесь был Дима, думаешь, его порадовала бы моя исповедь?
– Трудно отвечать за другого человека, поэтому я не стану, – Виктор покачал головой. – Тебе тяжело избавиться от этих мыслей, потому что Макс не человек, он – фантазия. Реального человека ты не знаешь. Конечно, Диме сложно соперничать с ним. Это неравный бой.