В комнату вошла Марта с букетом ромашек в руках. Поставила цветы в вазу и зажгла свечу на тумбочке:
– Это, чтобы тебе было уютнее.
Петров покосился на картину у изголовья. Ту, где на груди у мертвого Давида лежал букет ромашек. Приподнялся на локтях, преодолевая наплывающую муть, и простонал:
– Моя рука… Мне нужно лекарство.
– Петров, с твоей рукой все в порядке. Она гниет под землей. Ее жрут черви.
Марта села на край кровати, поправив полы своего белого халата так, чтобы они прикрывали колени, и достала из кармана пригоршню мелкой клубники:
– Будь хорошим мальчиком, открой рот.
Петров зажмурился и отчаянно замотал головой, рыча сквозь сцепленные зубы:
– Я должен проснуться. Проснуться!
Когда он открыл глаза, за окнами было еще темно. Место рядом на постели пустовало. Где-то вдалеке протяжно на одной ноте выла сирена. Петров вскочил и машинально потянулся к тумбочке то ли за очками, то ли за сигаретами – годами отработанный жест, который остался с ним даже теперь, когда он не мог наверняка вспомнить, курил ли когда-нибудь и носил ли очки.
– Где я? – пробормотал Петров. – Что со мной?
На работу еще рано. Офис откроют не раньше восьми тридцати. Да и нет никакого толку строить из себя работника месяца. Тем более, что Прохоров скорее удавится, чем отметит перед администрацией чьи-то заслуги, кроме своих собственных. Значит, можно откинуться на подушки и поспать еще пару часов.
Петров выдохнул.
И вдруг что-то холодной пятерней схватило его под кадыком, перекрыло кислород. Воспоминание о Прохорове померкло, будто его и не было. Петров стал непроизвольно царапать горло, не чувствуя ни боли, ни облегчения. Перед глазами поплыли разноцветные пятна.
Скатившись с кровати, он распахнул окно и всем телом высунулся наружу.
Наконец, приступ удушья миновал. Бордовый туман в голове рассеялся. Петров понял, что находится в спальне у Марты, но самой Марты здесь нет. Куда она могла деться среди ночи?
Он нашарил на стене выключатель и нажал – безрезультатно. Свет не зажегся.
– Марта! – позвал Петров и прислушался.
Не дождавшись ответа, он босыми ногами прошлепал в гостиную. Проверил выключатель у входной двери – безрезультатно.
Огляделся.
На кушетке посреди комнаты лежал скомканный белый халат, в котором Марта ходила по дому. Петров взял его в руки и замер, больше не в силах пошевелиться и не зная, что делать дальше. В пустом доме. В самом сердце ада.