Горячий кофе наполнил бумажный стаканчик, распространяя в воздухе душистый аромат. Макар сделал глоток бодрящего напитка.
И все же чувство страха не покидало его. Нелегко было осознавать, что ты только что продал часть своей памяти. Это что-то из ряда вон выходящее, как сцена из фантастического фильма. Ведь это же значило, что годы его жизни ушли от него навсегда.
Макар посмотрел на часы. Прошло примерно полчаса, как он вошел в кабинет. Значит, вся операция заняла не больше двадцати минут. Слишком быстро. Что можно успеть за это время? Подготовка, беседа с нейрохирургом, все это должно было тоже занять немало времени.
И он об этом ничего не помнил.
Макар допил кофе, и действительно почувствовал себя значительно лучше. Он сосредоточился, и попытался поэтапно восстановить все события своей жизни. Вспомнил свое детство, школу, первую встречу со своей будущей женой, свадьбу, семейную жизнь. Но, как ни силился, ничего не мог вспомнить ни о своей работе, ни об обучении в институте, где он получил свою профессию. Нет, сами воспоминания сохранились. Он помнил преподавателей, сокурсников, но не помнил, чему там обучался. Он помнил адрес института, как туда добирался, но самих знаний, которые он там получил, не было в его голове. Они словно были начисто стерты из памяти. Да, он помнил, что обучался программированию, помнил, что что-то набирал на клавиатуре, но что именно, он не помнил.
То же самое касалось его воспоминаний о работе. Он помнил места, где работал, лица своих коллег, но не помнил, чем занимался. Да, он что-то программировал на компьютере. Но что именно программировал, что было на экране монитора, все это было начисто стерто из памяти. Ни названий программ, ни их предназначение, ничего.
Он продал свои профессиональные способности и знания.
Звучало это жутко, звучало зловеще, но теперь уже было поздно сожалеть о содеянном. Назад дороги не было.
И как же теперь он будет жить? Чем заниматься? Он стал умственным инвалидом. Не душевно больным, не психопатом, а кем-то вроде слабоумного. Именно это сравнение пришло в голову Макару, и показалось ему самым подходящим для определения его нынешнего состояния.
Слабоумный. Кто бы захотел признать себя таковым? Но как еще можно назвать человека, потерявшего свои умственные способности, и забывшего все, что когда-либо умел?