– Смотри, вот планета, похожая на нашу планету. Есть атмосфера, есть моря и растительность, хотя про животную жизнь сказать не берусь, но в принципе, если есть растительность, то животные быть должны, – рассуждала Лиса.
Глядя на нее, можно было представить, что она ощущает себя по меньшей степени генералиссимусом, победившим в войне.
– И когда мы сможем на нее попасть, вернее, через сколько времени мы до нее долетим? – вопрос конечно интересный, главное за это время с голодухи не сдохнуть, а то корабль приземлится, а мы уже коньки отбросили.
Она снова принялась стучать своими изящными пальчиками по клавишам, а я уселся в облюбованное ранее кресло и стал ее пристальнее разглядывать. И скажу я вам, там было на что посмотреть. Куртку она так и не надела после перевязывания руки, оставшись в одной маечке. Молодая и упругая грудь, размера этак третьего, вполне правильный размер, не люблю женщин с большой грудью. Тонкая талия, хоть и не дистрофичная, а именно такая, на которую приятно положить руки, ощущая одновременно и худобу, и мягкость нежного тела. Бедра в меру широкие, но не слишком, попа округлая, очень аппетитная, у меня аж слюна чуть не потекла. А что вы хотели? У меня женщина была последний раз, наверное, год назад, а тут такая красота.
– Будешь пялиться на мой зад – пристрелю! – это прозвучало так неожиданно, что я даже моток веревки выронил из рук, который, уже, наверное, в десятый раз скручивал и раскручивал.
– Больно надо твой зад рассматривать, лучше скажи, когда долетим до твоей планеты? – огрызнулся я, делая вид, что очень занят скручиванием этой долбаной веревки.
– Если будем лететь, как сейчас, то через три недели долетим. Пока будем лететь – загнемся с голоду, – медленно размышляла Лиса. – Но я тут нашла кое-что, а именно: можно совершить гипер прыжок в пространстве и оказаться на орбите планеты уже через несколько секунд, но если неверно рассчитать параметры прыжка, то можно воткнуться в эту самую планету и тогда… в лепешку, в общем, конец один.
Она замолчала и задумалась, и как я понял, крепко задумалась.
– А раз конец один, то нечего сопли жевать! Давай готовь прыжок, я в тебя верю, а если что, то лучше в лепешку, чем долго и мучительно, – приободрил я ее.
На том и порешили. В ее глазах виделась решительность, безграничная благодарность за доверие и немного страх. Только не понятно, как в ней все это сочеталось, но ведь факт.