– Они мои братья и сёстры, и это всё, что вам, матушка, нужно знать. – Но этот ответ не устроил бабушку.
– Раз так, тогда я завтра это всё прекращу. Жди в гости батюшку. – И, не давая отцу шанса возразить, бабушка ушла, и каждый из них остался при своём мнении.
Утром бабушка не проснулась. Второй удар. Алёна не плакала – бабушка бы такого не потерпела.
После похорон отец решил, что в столице слишком много глаз и ушей. Поэтому мы уехали на родину к бабушке – в далёкий уезд Вятской губернии. Но отец остался там ненадолго и вскоре снова уехал в столицу.
Сначала было интересно – новые места, природа, люди. А потом появились другие дети, которые воспринимали меня как изнеженную городскую девчонку. Мне не нравилось, но я никому не говорила, иначе ко мне бы тоже приходили эти страшные люди.
Мы поселились в имении сестры бабушки – Агафьи Степановны. Когда я её увидела, расплакалась. Они были так похожи.
– Алёнушка, милая! Ох, ты бедное дитя моё! – она обняла меня и прижала к себе. Я чувствовала, как содрогается её грудь от плача и как ей тяжело дышать, позже почувствовала, как кто-то третий обнял нас. Это была Глаша, внучка Агафьи Степановны. С этого момента Глаша была моим ангелом хранителем. Вот и сейчас она играет роль моей спасительницы.
– Алёнка, ну вставай, быстрее. Я не видела где она, вдруг в зале уже.
Глаша потянула меня за плечи с кровати, но этого уже не требовалось, ведь от страха я сама вскочила. За окном я увидела, что Стёпка и Иван уже ищут её – они наши конюхи, и очень добрые и верные люди. Будь кто другой, весь бы уезд узнал, что у нас происходит. А ещё я заметила, что ночь была на редкость звёздная. Казалось, что все небесные светила заглядывают прямо к нам в окно. Но их свет казался удушающим эфиром и будто мешал нам быстрее добраться до печи.
– Она уже испустила мочу? – этот порядок её действий был уже до боли знаком, и если ответ положительный, то у меня очень мало времени добраться до печки с балдахином.
– Нет, скорее не знаю. Бабушка увидела, что её нет, потом разбудила меня, и вот я теперь веду тебя к спасению.
Вот мы уже у печки, это единственное в усадьбе место, куда без лестницы не забраться, а через балдахин она забраться не может. Одна цыганка его нам заговорила, ведь она сама такого зла ещё не встречала. Решила мне помочь спастись, всегда и во веки веков буду ей благодарна за этот балдахин.