Продолжаю листать свой старый блокнот. Похоже, я пытался найти способ борьбы с интриганами:
Каким же наивным я был! И ведь пробовал высказывать интриганам все «в глаза», как «честный человек»! Сейчас я бы назвал это «негибкостью» и «недальновидностью», но тогда…
Я хочу стать Внутренним Голосом для себя того, молодого и «честного», и тихонько рассказать себе продолжение сказки про манипуляцию…
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Пока братья с книгами возились, правду о незваной гостье собирали, сестрица их отважная к решению собственному пришла. «Зачем, – подумала она, – время терять. Ясно же, что лгунья к нам пожаловала, вот я ее на чистую-то воду выведу!». Оделась она понаряднее, чай все-таки в терем царский идет, зеркальце в котомку положила, и в дорогу отправилась.
К терему царскому подошла, а стража ее и на порог не пускает, не положено, говорят. «Это кем тут положено, чтобы было не положено самой Правде в покои царские проходить?!» – возмутилась отважная девушка. Стража опешила, не знают они кем не положено правду к царю пускать. «Не знаете, а зря слова роняете!» – пожурила их Правда и терем царевый вошла.
Смотрит, все кругом мрачные да злобливые ходят, друг на друга руганью лают, деньги и вещи прямо из карманов тащат. «Да что же это тут у вас делается, – закричала Правда, – совсем стыд потеряли, злобой лютою друг на дружку исходите?!»
«Что ты шумишь, девица красная, – подлетел к ней один кривой из челяди, – не видишь что ли, у нас все какие улыбчивые да доброжелательные! Гляди повнимательнее вон в то зеркало!»
«А зачем мне в зеркало твое глядеть, когда у меня самой глаза есть, и вера им есть», – удивилась Правда.
«Нет, ты на отражения гляди!» – кривой настаивал.
Глянула Правда только из любопытства женского в то зеркало, что кривой ей указывал, и обомлела. В отражении-то все люди как люди, красивые да сердечные. Даже звуки изменились, теперь лишь добрые слова слышатся. Что за чудо заморское? Чему верить глазам или зеркалу колдовскому?
«Зеркалу, зеркалу, – будто прочитав ее мысли подсказал кривой, – в зеркале красиво, а глазам верить будешь, так тошно станет».