…Донат проснулся. Предрассветный ветер теребил листочки брошюры, что лежала на коленях: «Солдату о подрывном деле». Довоенное издание, подарок командира отряда. Да, всё поменялось в мире… в одночасье. Завтра Донату Кукушке предстояло вместе с отрядом подорвать мост.
Выпускной, Зося, оркестр. Всё это исчезло, вернее, было в одночасье отобрано, порушено, и лишь тонкие тропы сна порой вели туда, чтобы дать сил, напомнить, за что и за кого идёт война. Он тогда не сказал ей и слова. Она – девушка воодушевлённая, любящая всё прекрасное, могла бы не понять его, сторонника холодного рассудка, поклонника естественных наук. Но зачем переубеждать и говорить, что пение кукушки – это голос самца, а не самки? Ведь это рушит основу народной сказки. Зачем говорить, что всё в природе устроено с точностью до наоборот, как она говорила: в предгрозье наступает полная тишина, всё умолкает и прячется, куда только может, и лишь её одну, кукушку, и слышно по всей округе.
Всё не так, как думала окрылённая Зося. Но разве это теперь важно?
Где же она теперь? Тот ночной гул был предвестником не простой грозы, а народного горя. Посёлок Паричи бомбили немецкие самолёты, потом пришли враги, но Донат не застал их: он сразу ушёл в леса.
Что с Зосей?
Хорошо, если в эвакуации, и учится своей историко-фольклорной науке, а может, сражается в таком же партизанском отряде, как он, или… нет, нет, мысль, что погибла, что её угнали в плен, он давил, словно ползучего гада. Чувствовал, что она не только жива, но будто рядом, всё время думает о нём, ищет и зовёт. И ещё одни слова Зоси о кукушке он помнил, вот это уж чистая правда:
– Эту птицу никто не видит, а вот слышать – слышат издалека!
«Вот и меня завтра не заметят, а вот услышать, – он посмотрел на снаряды, перевёл глаза на формочки для выплавки тола. – Услышат точно!
Он не думал о том, что может разлететься на куски со всей «чёртовой кухней». Нет, верил, что Зося оберегает его крылом. Наверное, и правда она считала его Великим Птахом из бабушкиной сказки. Он усмехнулся. Может, и так. Для неё он и будет именно таким.
***
Донат вывернул взрыватели из снарядов, осмотрелся. Скоро работа в прямом смысле закипит, а итогом её станут светло-коричневые, похожие на куски хозяйственного мыла толовые шашки. В них застынут, чтобы затем прозвучать, его и её голоса. А ещё – голоса тех, кто воюет на белорусской земле, и тех, кто погиб, но и мёртвым стоит за родную землю.