- Не могу больше. – Говорю, опускаясь на землю, когда солнца уже
катятся к закату. – Руки не слушаются. Слишком много ушибов.
- Так подлечи себя техникой Жизни и дерись дальше. Подъем! –
взревел глава клана, обрушивая свой посох на то место, где я сидел.
Успеваю подставить древко глефы, но сила такая, что немедля
отдается в ладонях и суставах, а хитрый противник лишь поддевает
мое оружие и впечатывает под дых тупым концом. – Да что с тобой?
Твое тело помнит, что делать, но ты его будто сдерживаешь! Боишься
задействовать в полную силу.
- Я, пытаюсь. – Произношу хватая ртом воздух, но учителя это
явно не удовлетворило. Резко подавшись вперед, он дергает меня за
шиворот, заставляя подняться.
- Не надо пытаться, делай! – бросает Гуань Юн, впечатывая посох
в мою ляжку.
От боли и ощущения собственного бессилия во мне просыпается
жуткая злость, заставляющая забыть обо всем. Стало наплевать на
собственный организм, ранения и даже внешний облик. Бросаюсь на
противника, не думая о последствиях и совершенно не обращая
внимания на подсказки интерфейса. И вдруг понимаю, что меня больше
не бьют. Это я наседаю, заставляя Владыку и главу клана отступать.
Стоит это осознать, как я мгновенно получаю смачный удар,
отправляющий меня в полет на два метра и вышибивший весь дух.
- Теперь лучше? – хватая воздух ртом, спросил я.
- Нисколько. – Мрачно отвечает лидер клана Острокровых. – Но ты
по крайней мере вел себя естественно. Если сумеешь сделать все то
же самое, но при этом работая головой – вернешься на стадию
второго, может даже третьего года обучения. Вот только проблема
явно не в теле, оно все помнит и все умеет. Проблема в голове. Как
такое исправить, не знаю.
Возможно придет с практикой. А возможно ты умрешь раньше, чем
восстановишься. В любом случае, нужно привести тебя в состояние, в
котором ты перестанешь быть угрозой для собственных воинов.
Поднимайся, у меня нет времени с тобой нянчиться. Придется брать
только прямые выпады. Убожество, но так ты по крайней мере станешь
полезен.
Двое суток мы провели в спарринге. И только когда мне позволено
было забыться кратким сном я понял, какое же это блаженство.
Оказывается, все это время, всю неделю после перерождения в теле, у
меня и в самом деле болела исключительно душа. Теперь же я пребывал
в гармонии. Болело уже все что только можно. Руки и ноги, отбитые
многочисленными попаданиями. Голова, старавшаяся уловить и
проанализировать неестественный объем информации. Даже ладони,
сбитые в кровавые мозоли.