Жить несчастной девушке было негде, но и разделить ложе с любимым она тоже пока не могла. Потому сидели они сейчас у камина, глядя то на огонь, то на две заткнутые подушками дыры в раме гостевого зала. И кому было надо выбивать цветные, привезенные отцом из немецких земель стекла? Позволено грабить – грабьте! Но зачем бить рамы или посуду?
Якуб невольно дернулся, и тут же ощутил боль в раненом предплечье. Вспомнились трупы валявшихся во дворе солдат, лужи крови. «Ох, Свод! – с горечью подумал молодой пан. – Безумец, безумец… А ведь сдержал свое слово! Защитил друга, как мог. Сполна спросил с Василевых солдат и за Патковицы, и за Мельник…»
За окном, будто отзвук вчерашнего пожара, пылал яркий закат. За стенами, в коридорах было слышно, как двигают мебель, гремят дрова у печей, скрипят под тяжестью многих ног половицы. Это Антось с женой и его подручные заканчивали убирать и обустраивать пану и его гостье комнаты. Мертвым мертвое, а живым – живое… В мельницкий замок снова возвращалась жизнь.
Якуб, не желая показать любимой то, что рана доставляет ему страдания, взял ее холодную ладонь и поцеловал, согревая. И, словно в сказке, вдруг начали затихать за стеной звуки, смолкать голоса, шаги…
В дверь гостиной постучали. «Комнаты готовы, – устало улыбаясь, подумал Война. – Наверняка Антось уже и воды принес. Боже мой, как же я хочу помыться и лечь спать! Нам обоим надо поспать, – глядя на бледное, заплаканное личико Сусанны, на золото ее чудесных густых волос, заключил он. – Завтра наступит новый день. Теперь все будет иначе…»
Скрипнула створка, но Якуб не спешил оборачиваться. Ему не хотелось отпускать руку любимой. В пустые стены зала ввалился людской шепот. Сусанна подалась вперед. Ее лицо вытянулось и застыло.
Превозмогая боль, удивленный Война медленно повернулся и… онемел! Сердце мощно ударило в грудь! Проем двери буквально распирало от слуг с искаженными страхом и любопытством лицами, а перед ними, распятый на плечах Антося и Казика, висел не кто иной, как чертов кровавый рубака Ласт Пранк!
– Боже, – тихо выдохнула Сусанна, – Якуб, он снова принесет нам лишь несчастья. Что за человек? Его даже земля не принимает…
– Война, – прохрипел в ответ Ричи, – Война. Черт побери, это вы, старина! Вы живы. А я, признаться, Казику не поверил.