– Уважаемый рыцарь, – понизив голос до проникновенного шепота, протянула я, – не могли бы вы подсказать, сколько еще мне предстоит трястись в этой неудачной пародии на приличную карету. Действительно, уже болит все, что только может болеть. Я быстрее умру, чем наконец-то увижу прекрасный и величественный замок, хозяйкой которого мне предстоит стать по милости божьей.
– Не драматизируйте, леди, – надулся мужчина, поняв, что я очарована совсем не им, – до замка осталось всего полдня пути. Это сущие мелочи, особенно если вспомнить, из какой глуши вы прибыли в наши края. Можете и потерпеть. Вас же не убивают, в конце концов!
– А очень на это похоже, – не удержалась я от острой шпильки в его адрес.
– Вам лучше расслабиться и привыкнуть к мысли, – зашипел он, – что пока вы всего лишь обнищавшая аристократка, которая милостью нашего короля участвует в отборе невест. И, помяните мое слово, вам еще придется ответить за все преступления вашего рода. Дом Рендар слишком сильно запятнал свою честь, чтобы отмыться столь жалким способом.
– Подождите, – я протянула к нему руку, – о чем вы говорите?
Попыталась напрячь память прошлой хозяйки тела, но в ответ получила только неясный шум, как у сломанного кабельного телевизора. Да что не так с этим миром? Одни нежитью делают, другие в чем-то обвиняют. Здешними темпами меня скоро до государственной преступницы низведут! Не нравятся мне столь безрадостные перспективы на мою вторую жизнь. Э, нет, я на такое не подписывалась!
– Сэр рыцарь, подскажите, в чем проблема? – умоляюще посмотрела на мужчину. – Я не понимаю, о чем вы говорите. Все мое детство прошло на послушании при храме. Я никогда не видела своих родственников. Прошу вас, поведайте, чем же так грешен мой род?
Я шла ва-банк и играла по-крупному. Сейчас я либо узнаю правду, либо меня в очередной раз убьют и забудут, как звали. Первый вариант был предпочтительнее, но второй казался реальнее. Но, как говорится: кто не рискует, тот не пьет шампанское!
– Вы и вправду ничего не знаете? – мужчина с подозрением посмотрел на меня.
– Нет, – покачала я головой, надеясь, что в глазах образовался влажный блеск страданий.
– Тогда, наверное, не я должен рассказывать вам обо всех этих ужасах, – хмыкнул сопровождающий.
– Умоляю вас, – заломила руки. – Я долго не проживу, если не пойму, что за ужасные грехи скрывают родичи!