Сегодня у неё закончились краски. Регулы раздражали. Она их терпеть не могла! А кто мог? Постоянное ощущение грязности, множество всяких «нельзя» и запретов, и с милым сердцу Кузьмой не поворкуешь вечерком: брезгливость какая-то от его прикосновений…
Но сегодня всё! Солнышко улыбается с самого утра, тёплый ветер колышет ржаную ниву. Отец с собаками, Мотей и Крошей, ушёл в лес – барин разрешил охотиться. Знать бы, с чего такая милость? И они с матерью пойдут по ягоды. Малины сейчас на опушке да земляники у-ух сколько! А к вечеру на пироги и Кузьма придёт. Уж она его теперича приголубит, нынча можно.
Но наперед на речку надо: стирать-полоскать, мамке помогать. А то ведь проспала сегодня, а мамка пожалела будить.
И полетела девонька в воздушном сарафане, размахивая белокурой косой, замкнутой алой лентой, и босиком под гору к речушке, к плоту, к мамке. Весело, озорно!
– Ах, чего ты так несёшься, Валь! – всплеснула руками мать.
– Валь! Валентин!
Валентин очнулся и резко захлопнул Библию. Оглянулся. Это был сварщик с ненавистной стройки, заядлый книгоман и любитель Тополя, Незнанского и Бушкова.
– Ты чего здесь? И с бестселлером всех времён и народов?! – спросил удивлённый сварщик.
– А ты чего? – буркнул Валентин, ставя томик на место.
– Да я-то ищу себе пищу для ума.
– Тем ширпотребом, что ты себя пичкаешь, сыт не будешь.
– Иди ты! Соевая колбаса – тоже жрачка.
– Только ученые сами не знают, чем соя окажется вредна впоследствии.
– Ай! – отмахнулся коллега. – Зануда ты, Валь. Когда на работу-то выйдешь?
– В понедельник… на приём. Во вторник закроют больничный.
– Ага. Бывай! – Сварщик отсалютовал и пофланировал к полкам любимого чтива.
Валентин не удосужился прощанием, пошёл к выходу. Он забыл, что сейчас час пик и все срываются с рабочих мест, едва минутная стрелка переваливает семнадцатичасовой рубеж. Ему претило встретить кого-то ещё из своих. И чего он приперся именно на «Автозаводскую»? Вот она – привычка, нажитая годами: с утра на эту гребаную стройку, вечером – с неё. Да и нож от крови надобно промыть…
Он жил в «Метрогородке». Выйдя из метро, зашёл в «Перекресток», купил арбуз на 67 рублей и по трамвайным путям вдоль Открытого шоссе – домой.
Дома располовинил арбуз тщательно вымытым любимым выкидным ножом, взял ложку, выковырял сочный кусок и отправил в рот. В последнее время Валентину нравилось писать в дневнике, поедая именно таким образом большую зелёную ягоду.