…День похорон выдался на редкость солнечным и безветренным – именно про такие сентябрьские дни бабушка говорила: «Сегодня будто в рай при жизни попала». Маленькое кладбище Бетты походило на уютный цветник. Повсюду летали бабочки, в разросшихся у ограды кустах звонко пели птицы. Щурясь под солнечными лучами, я ощущала то сонное безразличие, то такое острое горе, что, казалось, еще минута и сердце не выдержит. Единственное, что заставляло держать себя в руках – беспокойство о маме. Ее заплаканное лицо хранило какое-то удивленное выражение, словно она хотела спросить: «А что мы тут делаем?» Временами мне делалось так страшно за нее, что я даже забывала о бабушке.
Отец и его бывший коллега – начальник полиции Бетты Алексей Алексеевич – уже держали крышку гроба. Мы с мамой, не отрываясь, смотрели на бабушку. Ее важное, спокойное лицо казалось живым. Неожиданно целая стая бабочек опустилось на ее синее платье – бабушка называла его «официальным», в нем она ходила по инстанциям, если возникала необходимость ругаться с начальниками. Теперь из-за бабочек это простенькое платье казалось праздничным. Острая боль отпустила мое сердце, стало радостно. Но через минуту я уже устыдилась своих чувств. Чтобы не видеть, как закрывают гроб, я отвернулась.
На следующее утро у родителей были билеты на поезд. Свадьбу мы решили отложить до весны. Мне предстояло провести в бабушкином доме последнюю ночь: завтра я должна была переехать в дом, который купил для нас Саймон.
Конечно, пытаться уснуть было бесполезно. Но родители хором погнали меня спать, и я не стала спорить. Я ворочалась с боку на бок, пытаясь привыкнуть к мысли о том, что никогда больше не увижу бабушку, когда зашел отец.
– Доча, я на минутку, – сказал он чуть смущенно. – Можно присяду? – и он уселся на краешек кровати.
В полутьме я не видела выражения его лица, но руки были скрещены на груди.
– У тебя завтра начинается новая жизнь. Ты теперь самостоятельный человек и переезжаешь в этот огромный дом, который купил Саймон… – Он замялся, наверное, ему так и хотелось добавить: «купил неизвестно на какие доходы».
– Пап, не тяни уже, говори как есть! – попросила я.
– Хорошо. Перехожу к сути. Это о твоем женихе. – Отец говорил будничным голосом, как будто у себя в полиции на планерке. – Я мало его знаю как человека. Знаю лишь, что у него есть определенные проблемы, о которых вы мне говорили. Ты мне больше не хочешь ничего рассказать?