– А я жару люблю. По мне, так чем жарче, тем лучше, – отзывается Рори.
– Ну, тебе же беременность не грозит. – Хелен на качелях меняет позу. На ней длинное платье с цветочным узором. Оно укрывает ее огромный живот, как палатка. А он у нее сейчас уже больше, чем у меня, и вообще за время беременности она сильно раздалась. Ладони ее покоятся на животе; бледные толстые пальцы растопырены и напоминают морскую звезду. – А я устала от жары, – продолжает Хелен. – Дождик бы не помешал. Вы видели Гринвич-парк? Трава вся выгорела, пожухла.
– Ничего, новая вырастет, – бурчит Рори. – Не драматизируй, Хелен.
Я кладу прохладную ладонь на его плечо, намекая, чтобы он замолчал.
– Говорят, нам отпущено еще несколько теплых дней, – успокаиваю я мужа. – Вечерами, правда, холодает, да? Хелен, принести тебе одеяло?
Рори раздраженно вздыхает, закатывая глаза:
– Ради бога, ну вот скажи, на что ей одеяло?! В кои-то веки в нашей проклятой стране выдался теплый вечерок, хоть на свежем воздухе можно посидеть! Надо наслаждаться моментом! – произносит он таким тоном, словно мы все, остальные, портим ему удовольствие. – С сердитым выражением на лице Рори берет растопку и обращается ко мне: – Нужно ли вообще это разжигать?
– Нужно, – отвечаю я. – Огонь создает определенную атмосферу. К тому же твоя сестра замерзла.
При этих словах Дэниэл поднимает голову и моргает, глядя на меня сквозь стекла очков, будто он спал, а я его разбудила. Рядом с раздувшейся Хелен он выглядит субтильным; брюки и рубашка морщатся в тех местах, где ткань не облегает тело.
– Хелен, ты замерзла? – уточняет он у жены.
Та заверяет его, что ей не холодно, а сама плотнее закутывается в свой серый кардиган, будто это спасательный жилет. Дэниэл начинает снимать с себя пиджак, но я жестом его останавливаю:
– Не надо, я принесу одеяло. – Я встаю с гамака и иду в кухню. Там, оглянувшись на Рори, извлекаю ноутбук из-под газет, которыми прикрыла его некоторое время назад, когда муж вошел в комнату. Сев так, чтобы с террасы меня не было видно, я удаляю историю поиска. Это занимает всего секунду.
Сквозь стеклянные двери я смотрю на мужа и гостей. Из дома терраса похожа на плот, плывущий по спокойному темному морю. За качелями мерцают и переливаются огни большого города, словно некий иной мир на далеком берегу. Порой в Гринвиче чувствуешь себя как на другой планете.