– Эка придумали. Да хто ж на волка с вилами ходит?! Ево, серого, как увидете меж деревьев, так и удерёте – душа в пятках. Ну кто из вас, бабоньки, кишкой не тонковат?
Над сходом повисла гнетущая тишина, которую прервала председательская свояченица Любка Старовойтина.
– А чё ты нас волком пужашь, а, Ефим Трофимыч? Ты сам лесник в прошлом, вот и организуй наших мужичков. Нешто нам, бабам, ещё и по сугробам прикажешь таскаться? Вон возьми тово же Вальку Федотова, ему всё одно на свободе недолго ходить, опять кого-нибудь задерёт по пьяне. Пущай хоть како полезно дело сделат.
Валька, с напускным достоинством лузгавший семечки, демократично промолчал. А Ефим Трофимович, вспомнив следы от громадных волчьих лап, вяло отрядил:
– Тут неча с кондачка решать. С моею пукалкой такого зверя не завалишь. Ежели волк на людей вышел, знать, лихо в лесу с живностью и он ныне лют до всякой добычи.
Председатель сделал несколько попыток урезонить колхозников и призвал “решать проблему всем миром”, но его агитация должного эффекта не произвела. Народ было потянулся до дому- до хаты, как раздался голос смурного мужика Василия Никитина, совсем недавно объявившегося в здешних краях.
– Я пойду на волка, и помощников мне не надо.
Деревенские чужаков не жаловали, тем более таких, как Василий – нелюдимого и скупого на общение. Но сейчас его поступок возражений не вызвал. Председатель даже посулил выдать ему свой карабин, от которого тот отказался.
– Ненада! Своими силами обойдусь.
Судачить ни у кого охоты не было. Поэтому сход сразу прекратился, быстро освободив темнеющую в сумерках улицу для беспечного озорства зимней позёмки.
Ефим Трофимович не угомонился. Взыграла в нём какая-то застарелая уязвлённость, что исподволь не давала покоя для утверждения чувства собственного достоинства. Всё у него в жизни выходило недоделанным. Вроде седьмой десяток пошёл, а вспомнить-то и нечего. Ни детей, ни внуков, ни иных подвигов бывший лесник на своём счету не имел. Войну и ту всю в тылу просидел на торфоразработках сменным мастером.
“Тьфу”.
Ефим Трофимович несколько дней следил за приготовлениями Никитина, и, когда тот вышел ранним утром на дорогу к лесу, попытался сговориться о совместных действиях.
– Человек Вы в здешних краях новый, а я энти леса как свои пять пальцев знаю. Все вдоль и поперёк исходил-изъездил.