– Есть, – не отрицал Винтер. – Герцогиня Терц очень набожна. Она много времени проводит в церквях, и Ларт, соответственно, с ней. Мы не можем последовать за ними туда, а Арен – может. Если он заподозрит Ларта, там он сможет сделать с ним что угодно.
– Пусть с ними идет Морис.
– Он так и делает. Но много ли он противопоставит колдуну в случае нужды?
– Не недооценивай Мориса.
– Вы же сами просили беречь Ларта.
Взгляды Джоуна и Винтера схлестнулись: во взгляде первого читалось предупреждение, во взгляде второго – вызов. В вопросах касательно личности Мориса начальник и своенравный подчиненный всегда расходились.
– Джулиан, если бы с Квентином что-то случилось, ты бы отдал жизнь, чтобы спасти его?
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что Морис скорее отдаст свою жизнь, чем позволит причинить Ларту вред.
Джулиан и Квентин переглянулись.
"Что, неужели такая любовь?" – спрашивали их глаза друг у друга.
– Я разговариваю с вами об этом, потому что ваши пары в чем-то похожи, – добавил Мэтьюз, поднимаясь. – До встречи. Я полагаюсь на вас.
Он ушел. Джулиан еще смотрел ему вслед, когда Квентин тоже встал из-за стола и тихо проронил, словно запоздал с ответом начальству:
– Похожи? Только не в вопросах жизни и смерти.
– Я рад, что ты не обольщаешься на свой счет, – Винтер метнул быстрый взгляд на подельника.
– Дело не в твоем безразличии к моей жизни, а в ценности твоей. Таких, как я, рядом с тобой может быть много. Я же, сколько ни жил, не встретил никого подобного тебе. И две мои жизни не стоили бы одной твоей.