Они вышли в приемную, где секретарша пичкала Роика зеленым чаем с миндальным печеньем, осыпая его взглядами восхищенными и благодарными. Сфинкс жалобно мяукал из здоровенного… контейнера для переноски сфинксов.
– Я так рада, что вы ее заберете, – сказала секретарша, кивнув на клетку и наливая Майлзу и своему боссу из изящного фарфорового чайника. – Очень милое существо, притом совершенно ручное. Только вот не вписывается в дизайн помещения.
– Ага! – обрадовался Винг. – Вы наконец-то нашли ей хозяев, Юко? Отлично! Наконец-то из туалета исчезнет эта коробка…
Майлз неодобрительно посмотрел на Роика:
– У нас теперь будет сфинкс?
«Зачем?» – хотел он спросить. Или скорее: «За что мне такое наказание?»
Роик выглядел виноватым.
– Кое-кто, я уверен, ей очень обрадуется.
– Ясно.
Майлз надеялся, что Роик получил что-нибудь взамен. Например, информацию. Секретарша выглядела для него староватой. Был ли ее интерес к мужчине-барраярцу материнским или романтическим – не имело значения. Главное, интерес был дружественным и неподдельным.
Майлз решил ограничить мстительность одной чашкой и позволил проводить себя к выходу. Появились два служащих. Они покатили на платформе еду сфинкса, а также ее посуду, игрушки, сменные головные уборы и санитарные принадлежности. Роик потащил контейнер и проследил за погрузкой всего этого в консульский флаер. Голос сфинкса звучал грозным протестом, когда они выезжали из-под тории.
– Во-о-он! Во-о-он!
– Куда теперь, милорд? Какие остановки на пути?
– Думаю, пока никаких. Мой блестящий план по исправлению ситуации и нашему скорейшему возвращению домой только что пошел ко дну. Расскажу тебе все по дороге в город.
– Да, милорд.
* * *
Джин потихоньку выбрался из послеоперационной, где дремали мама и сестренка. Мина, как котенок, свернулась в изножье кровати. Мама выглядела вымотанной и бледной, даже какой-то страшноватой, правда, совсем не похожей на ту, другую женщину, которую Майлз-сан и Ворон-сенсей не смогли оживить. Радость, что мама жива и вот теперь снова с ним, в первое мгновение просто захлестнула, как волна. Однако теперь волна отступила, и Джин вновь оказался в смятении чувств, в странном, подвешенном состоянии. Снова все стало неопределенным, снова он под контролем взрослых. Где они будут жить? Что случится с его зверьем? Заставят ли его вернуться в школу? Когда? Неужели он теперь обречен учиться с малышней на год младше его?