«Скажи императору про резонанс двух заклинаний – услышала у себя в голове голос бесплотного духа. – Запущенные словоформы столкнулись и резонировали».
– Думаю, активированные словоформы столкнулись и резонировали, – повторила подсказанное, радуясь своевременной помощи.
– Уверена, Сиана, что не разбираешься в магии? Говоришь очень складно.
Ну и ну! Едва не выдала себя! Надо быть осторожней.
– Значит, я не совсем безнадежна, – отозвалась спокойно, полностью овладев собой.
– Не пойму, почему ты скрываешь свои истинные способности. Я чувствую твою магическую ауру. Она куда мощнее заявленного третьего уровня, притом сам потенциал предельно низкий, – его обличительная речь уничтожила в зародыше мое хваленое самообладание.
Я смотрела на него и буквально не знала, что сказать.
«Думаю, самое время тебе узнать. Ты – пространственный маг», – вспышкой пронесся у меня в голове голос Ошвуда.
Трижды очешуеть!
Я настолько была удивлена, что не сразу отреагировала на склонившегося императора.
Сузив глаза, он пригвоздил меня тяжелым взглядом, подавляя в зародыше любые мысли о сопротивлении. Я замерла в капкане его рук и остро ощутила свою беспомощность.
– Не желаешь объясниться? – ласковым тоном спросил Антал, но нежность не коснулась его глаз, взгляд остался суровым. Мне стало не по себе.
«Тебе нельзя признаваться! – заволновался Ошвуд. – Пространственной магии не нужен резерв, она берется из пустоты. Твои силы не ограничены. Магов пустоты невозможно контролировать и отрезать от источника, потому как они не привязаны к ним. От тебя незамедлительно избавятся».
Я была бы и рада отвести от себя подозрения, но элементарно не знала, с чего начать. Император ждал ответа, и я отрицательно покачала головой. Но его это не удовлетворило.
– Я рано или поздно узнаю, что ты от меня скрываешь, красавица, и лучше, чтобы к тому времени у тебя появились вразумительные объяснения.
– Я ничего от вас не скрываю.
Понимаю, обманывать нехорошо, но правда могла стоить мне жизни.
Антал отреагировал неожиданным образом.
– Лгунья.
Он рывком притянул меня к себе, и его губы накрыли мои. Я беззвучно ахнула, и поцелуй тут же углубился, перерос в чувственный. Будоражащее томление прошлось по моим венам, опаляя жаром. Сводящие с ума прикосновения губ, языка и блуждающих рук не оставили места сомнениям. Томительно-сладостные ощущения разлились по телу. О, боги! Даже мои глаза закрылись от захлестнувшего блаженства. Становилось невыносимо жарко.