– Петр Аркадьевич, – говорит с приторно-сладкой улыбкой Белозёрский, вставая из-за стола, как только я вошел. – Какими судьбами?
Я смотрю на этого человека, и, хоть он выглядит холеным в дорогом деловом костюме, я знаю, что его руки по локоть в крови, к горлу тут же подступает тошнота. От его близкого присутствия во рту горечь, хочется уйти подальше, избавить себя от его общества. А еще лучше, помыться, смыть то неприятно-липкое ощущение отвращения, которое вызывает во мне этот человек. Надо же, это и есть тот самый Архип? Тот, которого все так боятся?
– Я могу помочь вам решить вашу проблему. – Говорю, подмечая, как во взгляде собеседника промелькнуло удивление. Но он старается не подавать виду, на лице его остается услужливо-довольная маска.
– Я весь во внимании, – говорит все так же приторно-ласково. От этого тона хочется схватить его за грудки и встряхнуть головой о стену. Но умом я понимаю, что это всего лишь игра, нацеленная на то, чтобы вывести собеседника из равновесия, раскачать нервы и спровоцировать на эмоции, а значит, на ошибку.
– Вы устраните Князева, – его глаза сверкнули всего на миг, – и оставите в покое «Гидросферу».
– А разве я трогал ваши гаражи? – с ехидной улыбочкой и хищным взглядом. Сейчас он похож на аллигатора, готового заглотить добычу. Но у меня нет страха перед ним, потому что в рукаве есть туз, который поможет ему выиграть его битву, которая, я уверен в этом, для него намного важнее каких-то там гаражей.
– Не будем бросаться обвинениями, – говорю спокойно, не реагируя на провокацию в его голосе. – Мы договорились? – я протягиваю ему руку, он на нее смотрит не меньше минуты, потом тянет свою лапищу и пожимает мою ладонь.
После чего я рассказываю ему о слабом месте в броне Князя и о том, как он может использовать девушку в их с Князем битве. Он слушает внимательно, и теперь выражение его лица ничем не напоминает то приторно-сладкое еще пару минут назад. Он смотрит жестко, расчетливо и хладнокровно. Его ноздри уже почуяли кровь самого сильного из его соперников. И я, подмечая его реакцию на мой рассказ, понимаю, что шестеренки в его голове уже закрутились в сторону, противоположную от моего гаражного кооператива.
После разговора выхожу из его кабинета и, даже не взглянув в сторону секретаря, убираюсь прочь из этого офиса. Уже в машине расслабленно выдыхаю.