Парни извлекли носилки, и мы вместе вошли в дом. Там они переложили опять начавшую стонать Холли на огромный мягкий диван. Я огляделась по сторонам.
Дом был шикарным. Переступив порог, мы оказались в просторном холле, плавно перетекающем в гостиную. Темно-синие, почти черные плотные шторы и полупрозрачные белые занавески красиво струились, обрамляя огромные окна до пола. Напротив дивана располагался камин, над которым висела огромная плазма. Кроме пары метров темно-коричневого паркета, покрытого белоснежным ковром, их разделал стеклянный журнальный столик с затейливыми ножками. По всей комнате были расставлены растения в белоснежных горшках.
Эрик вышел из гостиной, но уже через пару секунд вернулся, держа в руках пару таблеток и стакан с водой. Одну он отдал Холли, другую протянул мне. – Вот, выпейте.
Я с недоверием покосилась на небольшую ярко-синюю пилюлю, лежавшую на бледной руке.
– Да ладно, Трейси, нельзя так не доверять тем, кто спас тебя от неминуемой смерти, – Эрик посмотрел на меня и улыбнулся. – Это просто лекарство. Оно поможет ранам затянуться.
– Ааа, жжется! – Холли, успевшая запить пилюлю водой, вдруг начала корчиться как от внезапных судорог. – Моя нога! Почему так больно?!
– Что вы ей дали? – Кайли накинулась на Марка. – Ей же больно, сделайте что-нибудь!
– Это реакция организма, через пару минут все пройдет, – Марк попытался успокоить ее. – Смотри, – он показал на внезапно замолчавшую Холли. – Ей гораздо лучше.
– Холлз, ты как? – я озадаченно посмотрела на нее, отвернувшись от Эрика.
Она ничего не ответила. Лишь пару секунд без движения полежала и… встала с дивана! Я не могла поверить своим глазам. Холли наклонилась и начала медленно развязывать узелки на кусках ткани, скреплявших шины, освобождая… абсолютно целую ногу. Не было ни перелома, ни разреза, сделанного Марком.
– Но… как? – Холли подняла голову и оглядела всех нас. – Что со мной? Что вы мне дали?
– Специальный фермент, ускоряющий процесс регенерации, – ответил Том. – Теперь можешь не только ходить, но и бегать, правда, я бы так не торопился, вдруг опять ногу сломаешь, – из его уст вырвался легкий смешок. – Трейси, ты будешь пить свою или предпочитаешь и дальше хромать?
Я снова повернулась к Эрику, взяла у него из рук пилюлю, положила в рот и запила водой. В глазах мгновенно потемнело, а живот и ногу скрутила жуткая боль.