Встретившись с ней глазами, Дэлиграт завелся вновь. Он твердой поступью подошел к девушке, выхватил клинок и резко припер ее к стене.
– Неужели опять? Дэл! – Сказано было с укором. Где-то Ада уже это видела.
Он стоял и смотрел на нее вне себя от злости. Дайсу вынудила взойти на эшафот. Играла им, как мальчишкой, подставляя словно нарочно.
Дэлиграт задал единственный вопрос:
– Что от тебя хотели те стражники?
Она смотрела на него, борясь с собой, решая говорить или нет.
– Дайсу, ответь мне. – Он стоял перед ней с мечом в руках, но не мог приставить клинок к горлу.
Теперь Дэлиграт не требовал. Он просил. Но девушка молчала.
– Вон она! Схватить ее! – скомандовал голос в начале переулка.
– Дайсу Иракан. Вы проследуете с нами. – Они подходили все ближе.
И чем быстрее приближались солдаты, тем крепче сжимал свой ксифос Дэлиграт. Когда первый из них оказался на расстоянии удара, Демор напал. Стражник успел различить только стальной росчерк, прежде чем голова упала к его же ногам. Двое других схватились за эфесы мечей, но Дэлиграт не собирался с ними медлить, в один пируэт прикончив и их.
– Ты мне все расскажешь Дайсу. После, – холодным голосом закончил он и затем жестом велел всем следовать за ним. Прочь из города.
Глава четвертая. Крупицы правды
Невзирая на собственные предпочтения, Делиграту не оставалось ничего больше, как воспользоваться лошадьми и гнать их что было сил, уходя прочь от города к зеленому горизонту Поющего Леса, где стражники оставят попытки настигнуть их. Демор надеялся на людской страх перед последним оплотом эльфов, в надежде найти там спасение.
Лошадей не жалели, поэтому к концу бешеного рывка они едва переставляли копыта, но все же смогли доставить отряд к границе леса. После замученных коней бросили и уже пешком двинулись вглубь эльфийских владений.
Поначалу лес выглядел вполне обыденным, как тысячи других, что можно встретить почти в любом Мире, но чем дальше они шли, тем быстрее он преображался. Скудные деревца сменялись роскошной листвой и огромными стволами. Лес становился все выше, смыкаясь над их головами. Где-то на верхних ярусах щебетала местная фауна. Звуки, что сначала казались разрозненными, медленно перетекали в незамысловатую мелодию, которая странным образом успокаивала. Сквозь густеющие кроны деревьев просачивались солнечные лучи, формирующие сотни световых столбов различных размеров или даже форм, будто бы связывая небеса, лес и землю воедино прочной нитью. У самых крупных и ярких из них порхали бабочки. Окружающая красота завораживала своей первозданностью.