– Штурман?
– Пулемётчик, – пояснил Захар. – Будет и пулемётчик, и снайпер.
– А карту ты всё же изучи, Петя, – посоветовал ефрейтор Черепица. – Сектора с пятого по двадцать восьмой не смотри, не наша зона ответственности, а вот с двадцать девятого по четвёртый весь объездить придётся.
Я поначалу ничего не понял, затем сообразил, что речь идёт о привычных уже румбах, только не ограниченных тринадцатикилометровым радиусом Эпицентра.
– Да, лишним не будет, – согласился с этим советом сержант. – Гляди, начиная с пятидесятого километра начинается зона ограниченного посещения, а до того…
Что там «до того» начальник смены поведать не успел, от распахнутой двери донёсся гулкий стук, а следом кто-то бодрым голосом объявил:
– Тук-тук, хозяева! Кто в теремочке живёт?
Шагнувший в дежурку молодой человек с нашивками младшего сержанта был не слишком высок и не мог похвастаться мощным сложением, зато его запястья оказались в обхвате как три моих, а ладони больше походили на лопаты.
В остальном же ничего особенного: лет двадцати пяти на вид и, как говорится, неброской внешности, приятной наружности. Лицо овальное, нос прямой, брови русые – заметно светлее подстриженных под бокс волос; справа на груди висели знаки «За отличную стрельбу» и «Отличный пулемётчик».
– Явился, не запылился! – рассмеялся Захар Козодой, протянув руку. – Ты чего пришёл? Выезд только в три пятнадцать!
– Да мимо проходил, – отмахнулся младший сержант. – Скажи лучше, кто эту неделю нас катать будет?
– Рядовой Линь, – указал на меня начальник дежурной смены и усмехнулся. – Петя, этот обманчиво дружелюбной наружности боец – твой пулемётчик, штурман и командир мотогруппы. Слушай его, Фома Коромысло плохому не научит.
– Только пить, курить и по бабам ходить! – хмыкнул Вова-футболист.
– Как будто это что-то плохое! – хохотнул пулемётчик, протягивая руку.
Пожатие широченной лапищи оказалось предельно аккуратным, не иначе специально постарался не раздавить мне кисть; это крайне порадовало, пусть и мог в любой момент качнуть в неё сверхсилу.
– Казарму пулемётчиков знаешь? – уточнил Фома.
– Показали.
– Тогда собирайся и подъезжай. Выдвигаемся через пятнадцать минут.
Он покинул караулку, а я оглянулся на сержанта.
– Форма одежды какая?
– Плащ, очки и шлем в обязательном порядке, остальное на твоё усмотрение, – сказал тот, протянул путевой лист и предупредил: – Уровень бензина только проверить не забудь. И давай живее, Фома – мировой парень, но есть у него пунктик: терпеть опозданий не может.