Так, чтоб в душах чужих навсегда своим парнем остаться,
Не бояться уйти, не бояться со смертью дружить…
Много песен уже про него я за годы те слушал,
Пока мы без него. Нет, не правда, он с нами, он здесь!
Он свою и мою выворачивал песнями душу,
Потому что он в них весь Высоцкий. Как был и как есть…
Голос тёплый его согревал мою душу,
Когда было мне плохо, когда был одинок.
Его голос с пластинки я неделями слушал…
Было больше бы времени —
Вечность слушать бы мог.
Про бумажных солдат и про розу в стакане,
Про Судьбу и Надежду и про шар голубой…
Я не думал о том, вдруг однажды не станет
В этом мире его. Унесёт ли с собой
Свои добрые песни или здесь их оставит
Он ведь им – не певец, он от Бога поэт.
Или может кого-то за себя петь заставит,
Может, просто пластинки, но его то ведь нет!
Нет его – нет Арбата. Всё давно изменилось.
И Москва его песни здесь давно не поёт…
Ну, а мне Окуджава ночью снова приснился,
Как с гитарой своей по Арбату бредёт…
По жизни я иду как по канату —
На первый раз я может и дойду,
Но если захочу пойти обратно,
То непременно в пропасть упаду…
Идти вперёд – закон канатоходца —
Всегда вперёд и только лишь вперёд!
Но если вдруг в лучах чужого солнца
Остановлюсь. Лишь слава не умрёт…
Но не моя. Того – кто был здесь первым
И первым тот канат преодолел…
Всю жизнь мы ходим по канатам-нервам,
Но где-то должен быть тому предел!
…Канат – всего лишь крепкая верёвка,
А я хожу по лезвию ножа…
Причём туда-сюда без остановки,
Хоть иногда под пятками душа.
У каждого свой путь и правосудие:
Кого верёвка ждёт и нож кого…
Не нам решать, кем в будущем мы будем,
А может быть не будет ничего…
Историю любви своей пишу,
Но только что-то нужных слов не нахожу,
Тех прошлых слов лишь про любовь,
Про то, как я к тебе, любимая спешу…
А вместо слов одни метели за окном
И мысли в голове лишь об одном,
О том, что ты там где-то ждёшь
И обо мне грустишь опять, моя любовь…
Историю любви своей пишу,
И от восторга я почти, что не дышу,
И кровь кипит, перо скрипит,
Но нужных слов лишь про любовь не нахожу…
А вместо них один на небе лунный лик
И я склонившийся над прозою старик…
…А ты всё ждёшь, моя любовь,
Когда люблю тебе скажу без лишних слов.
В красавице Одессе, что у моря,
Играла скрипка. И шумел Привоз…
Скрипач – одесский Паганини – дядя Моня