На часах восемь утра. Блаженно потягиваясь, городок Кручинск просыпается. Спешить особенно некуда. Пять бывших военных заводов, гордость бывшего Советского Союза, остановились еще в начале перестройки.
– Язви вас! Варники, уже смылись! – ругалась Катя.
– Даже с Лоркой не поздоровались. А ведь знали, что тетка такая у них есть на этом свете!
Впрочем, она сразу же спохватилась. Дверь в комнату, где стояли сумки гостьи, была ею заведомо заперта на ключ.
– Ты о ком это? – поинтересовалась, вернувшись из огорода, Лора. Она даже порозовела от удовольствия.
– Да о ребятишках Вовкиных. Уже поднялись и смылись. На Ишим или куда еще их черт занесет.
– Школа-то у них считай, закончилась.
– Ну, и делов-то! – Лоре было приятно вспомнить и произнести, оказывается, незабытые слова, которыми когда-то пользовалась ее бабушка и ее продолжательница тетя Катя.
– Да нет! Они ведь такие. В моде теперь у них убегать. Исчезают, а Вовка их ищет по вокзалам да по канализациям.
Теперь уже Лора пожала плечами.
– Вот ведь времена настали! А ведь это мои внуки! – с горечью воскликнула Катя. – Гляжу на них, и, веришь ли, Лорка, душа моя плачет. Милиция уже дважды находила. С собакой… И главное, все Димка! В тихом болоте и вправду черти водятся. А ведь такой кроткий, молчаливый.
Но когда Катя увидела, что исчезла гора сырников, которыми она собралась угощать племянницу, тут уж она разошлась.
– Веришь ли, паскудники, в мать свою крашеную потаскуху! Все из-под тишка, тихомолком! Вот ведь, что обидно! Я им что могу – и пирожки, и одежонку, и деньжат, если есть. А они ничего не ценят. Ну, как их мать!
– Да мать их причем? Это же дети! Дети ценить не умеют. Это уж потом… когда-нибудь дойдет до них…
Но Катя всерьез разошлась.
– Жизни моей не хватит дождаться, когда дойдет до них! В прошлом году корову продала, думала – добавлю, возьму молодую стельную. Они ведь деньги-то нашли и все спустили за три дня! А понакупали чего – как я это пережила, не знаю. Роботов, машинок, каких-то шаров расписных, пистолетов… А ведь большие уже, и не понимают.
Лора обняла обмягшие за жизнь плечи тетки. Слезы едва не полились из ее глаз. Как дорога была для нее эта единая кровью с ней спаянная Катя, яркоглазая и быстрая некогда, а теперь мало похожая на ту, что она помнила и любила всем своим сердцем. И все же, испытав легкое затмение, Лора успела осознать, что доверять только ей одной и могла. Но не все сразу. Успеем поговорить, решила она, времени впереди много.