Не дойдя трёх шагов до стола Великого князя, наместник обнажил лысую голову, поклонился в три погибели и произнёс:
– Позволь, Великий господин государь всея Руси, представить тебе немецкого рыцаря Николая фон Поппеля. Извини, что отрываем тебя от трапезы.
Фёдор Курицын тихо переводил гостю слова Патрикеева.
Рыцарь снял шляпу и, размахивая ею, склонился в долгом поклоне.
– Что привело тебя, Поппель, в наши земли? – вопрошал государь.
Немец попытался произнести заранее приготовленную фразу: «Я видел все страны христианские, хочу посмотреть и вашу…», – но Великий князь прервал его на полуслове.
– Знаю, знаю… любопытства ради.
Наместник застыл в тревожном ожидании, а немец нервно переступал с ноги на ногу. Только Курицын держался спокойно и уверенно.
– Наша страна слишком велика, – продолжил Иоанн Васильевич. – И мы не всю её объездили. Решили мы не обременять тебя долгой и изнурительной дорогой. Думный дьяк Фёдор Курицын зело умён и образован. – Великий князь с ироничной ухмылкой взглянул на Курицына. – Он расскажет всё о стране нашей.
Иоанн Васильевич отпил из серебряного штофа и протянул второй, полный до краёв, фон Поппелю.
– Я пью за здоровье твоего императора Фридриха, а ты выпей за моё.
Немец взял в руки штоф.
– Выпить нужно до дна, – успел шепнуть ему Курицын. – Не то худо будет.
Поппель запрокинул штоф и попытался выпить содержимое одним махом. Но не тут то было. Перехватило дыхание, обожгло горло, а потом и внутренности. Рыцарь дико завращал глазами, отстранил сосуд и закашлялся. Потом вторично поднёс штоф ко рту и осушил до дна.
Наместник забрал посуду из слабеющих рук рыцаря и передал государю.
Иоанн Васильевич заглянул в середину.
– Вижу, уважаешь ты меня и державу нашу. И прибыл ты с добрыми намерениями. Ступай с Богом. Расскажи о землях наших своему императору. Мои люди проводят тебя до границы с Ливонией.
Курицын выполнил поручение государя и поведал Поппелю о земле Московской всё, что нужно было: о границах, о городах, о торговле. Впечатлительный рыцарь слушал плохо. Временами слёзы радости появлялись на его лице. Тогда он прерывал рассказ Курицына и несвязно бормотал слова благодарности.
Приставы принесли еду с великокняжеского стола, но рыцарь уже спал счастливым сном человека, недавно вернувшегося с того света.
Курицын едва дождался вечера, чтобы продолжить писательские утехи. Вспомнил, как фон Поппель при знакомстве с государем снял свою парадную шляпу и долго размахивал ею, выражая особое почтение Иоанну Васильевичу. Взял в руки гусиное перо и записал – почерк у него был размашистый: