На четвертый день несколько дикарей зашли внутрь и схватили двоих из нас, которые были ближе всех ко входу. Некоторые бросились на помощь, но их быстро отпугнули копьями. С тех пор этих бедолаг мы больше не видели и не слышали. Сейчас я могу предположить, что тем самым обрядом могло быть какое-нибудь жертвоприношение языческим богам, потому что я неоднократно видела неестественно большие костры вдалеке. Сейчас же их просто увели очень далеко, а вернулись уже без них. Подобный исход прибавил многим из нас решительности. Неизвестность пугала их, и этот страх превозмогал страх перед смертью, которая могла ждать их при попытке побега.
Признаюсь, на тот момент я была еще очень слаба волей. Смерть меня не пугала, из-за того, что мне довелось потерять слишком много, но и жажда жизни вкупе со стремлением защитить сестру немного подбадривали меня, вынуждая думать и искать выход из ситуации. После долгих поисков потенциальной слабости, я предложила устроить засаду и скрутить двух дикарей, которые носили нам еду, после чего забрать оружие и попробовать убежать. Шансы на успех были призрачны, но это выглядело куда лучше, чем отдать себя на растерзание жестокой судьбы.
В ожидании подходящего момента я погрузилась в свои мысли. Мой организм истощен на протяжении уже пяти суток. Ощущения были не самые приятные, чувство голода явно присутствовало, но по каким-то причинам мое тело не так сильно истощено, как у большинства присутствующих. Более того, я ясно чувствовала в своем организме энергию, которая уже готова пуститься в ход при необходимости. Все это казалось очень странным, потому что мне хоть и приходилось заниматься физическим трудом, особой выносливостью и силой я не выделялась, особенно на фоне многих более старших и опытных сожителей в этом месте.
И вот, очередные два представителя враждебного нам племени зашли внутрь с очередной мизерной порцией еды. Наш заготовленный план пошел в ход, и, стоит сказать, весьма удачно. Мы смогли толпой изо всех сил накинуться на обидчиков и самые сильные из нас отобрали их оружие. К сожалению, шум произведенный нами быстро распространился, привлекая слишком много ненужного внимания. Действовать тихо мы явно не умели, поэтому полагались лишь на свои инстинкты и стремление выжить. Со всех сторон к нам начали бежать вооруженные кочевники. Поначалу они не пытались нас убивать, лишь оглушить, но, когда мы начали оказывать серьезное сопротивление, я услышала громкий вопль их вождя, из которого удалось распознать, что он разрешил своим подопечным использовать оружие. Мне сразу пришлось рвануть к своей сестре, чтобы защитить ее от опасности. На моих глазах последние сородичи умирали, в то время как остальные медленно двигались к границе лагеря. По бокам от выхода внезапно появились лучники, которые начали обстрел при нашем приближении. Многие тут же полегли. В этот момент пришло осознание ошибочности нашего плана. Мы оказали сопротивление, чтобы умереть достойно и не позволить мучить наши организмы последние дни жизни перед тем, как нас уведут.