Проникнув внутрь дома, ребята оказались в длинном и широком коридоре, по бокам которого, словно пустые глазницы, зияли дверные проемы в смежные помещения. Двери в проемах были сорваны с петель, и при каждом всполохе молний за окнами коридор освещался длинными лучами холодного бледного света через эти самые проемы, будто кто-то на улице включал и выключал прожектор. С потолка в коридоре свисали длинные бороды пыльной паутины, а в конце коридора виднелась широкая лестница, ведшая, по всей видимости, на второй этаж.
– Жутковатое местечко! – прокомментировала за спиной Петра Александра, прижимаясь поближе к своему мужу.
– Не страшнее, чем буря снаружи! Здесь, по крайней мере, сухо! Однако если тебе больше нравится мокнуть под дождем, Саша, тебя здесь никто не держит… пожалуй, кроме Паши! – в шутливой манере хорохорился в ответ на Сашино замечание Евгений.
– Надо осмотреться и найти подходящее местечко, где будем коротать время, пережидая грозу! – прервал друзей лаконичный Петр. – Предлагаю разделиться и осмотреть помещения первого этажа! Мы с Мариной возьмем на себя те, что справа, а Паша с Сашей – те, что слева! Женя, можешь примкнуть к любой «команде»!
– Я осмотрю коридор! – усмехнулся Евгений в ответ.
– Петя, ты уверен, что это хорошая идея – разделиться?.. – засомневалась Александра, но Павел уже тянул ее за руку в соседнее помещение.
– Просто отличная! – крикнул ей в ответ Петр, удаляясь с Мариной в противоположном направлении.
Как только Евгений остался в коридоре один, ему стало не по себе. Казалось, стены дома тут же начали давить на него, потолок опускаться, а из щелей меж половиц свои щупальца к нему протянуло первобытное зло, затаившееся под деревянным настилом на полу. Чтобы отогнать от себя глупые детские страхи темноты, Евгений, по примеру друзей, поспешил включить свой фонарик. Из коридора ему было видно, как ребята в соседних комнатах шарят лучами своих фонариков по стенам, и свет их лучей, попадая в трещины и дыры в стенах, то и дело проникал обратно к Евгению в коридор. И Евгений принялся делать то же самое, что и они, медленно и осторожно продвигаясь по коридору к лестнице. Местами прогнившие половицы прогибались под тяжестью его шагов, грозя обрушиться сквозь перекрытие в подвал, который, несомненно, здесь был.