Сегодня Кузнецов выглядел хмурым, отшучивался дежурными фразами. Видимо, предстоящий отъезд Крисы его огорчал. Ее не будет в Москве аж четыре месяца.
Марта пришла в джинсах и широкой вытянутой футболке, в балетках и без макияжа, ее не узнать. Главная перемена в ее взгляде: игривость и сексапильность сменились беспросветной тоской.
Даша обняла подругу. Наверное, она сама выглядела точно также, ведь в душе чувствовала себя надломленной и не находила сил радоваться.
Пытаясь отвлечься, Даша решила собственноручно покулинарить, сварганить что-то к чаю для гостей. Раньше стряпня ее спасала. Но в этот раз, механически взбивая и раскатывая, она продолжала варить в голове произошедшее. Наполеон, черничное суфле, миндальное печенье, ванильный пудинг. Гости оценили ее усилия, особенно был в восторге Роберт. Он уже пил третью чашку чая с куркумой и перепробовал все угощения, выставленные на столе. Прервав светскую болтовню, Олег обратился к присутствующим:
– Друзья! Я хотел спросить… после нашей последней встречи в Квантиуме, вы никаких странностей не замечали?
– Замечали, – тут же отозвалась Криса.
– Дело в том, что во снах я проживаю другую жизнь. Каждую ночь мне снится жизнь алкоголика Олега из городка Шингай. Причем там я уверен, что жизнь айтишника – сон.
– Да, ладно! – опять встряла Долина. – Мы с Мартой думали, только у нас эта шиза. Типа мы в той жизни – нищие, живем в зажопинске.
– У меня та же хрень! – удивился Макс.
– В снах Дашка от меня ушла к Роберту, – сказал Олег.
Даша заметила, как у мужа опять запрыгало колено. Чашку чая, которую она подносила ко рту, робко поставила на стол.
– Дашуль, у тебя в снах ничего не происходит? – спросил Олег, испугавшись собственных умозаключений.
Даша с расширенными от ужаса глазами, кивнула.
– Да, я ушла к Роберту. Ты – алкоголик. Там, я имею ввиду.
– Ох, ни хуя… извините, – Макс опрокинул на себя чай, заляпав свой дорогущий франтоватый костюм. Даша подскочила искать пятновыводящие салфетки. Ей не хотелось продолжать компрометирующий ее разговор. В жизни она ни за что не бросила бы Олега. В снах жила другая сущность, которую Даша никак не могла понять.
– А ты че молчишь, Роберт, – Олег уставился на него.
– Нечего добавить. Я поражен, – Бирюков покачал головой.
Даша старалась не смотреть на него. Стало очень неловко после изобличения ее снов.