Для наших с мужем отношений это время оказалось поворотным. Для моих отношений со своей душой – тоже. И эти процессы медленно, но верно принялись набирать обороты. Ключевое событие, о котором здесь рассказываю, произошло года через два после достопамятного ремонта.
Помню, что сидела в кресле посреди комнаты, а муж стоял передо мной. На самом деле, он все время двигался, а я следила глазами за его перемещением. Не помню, за что он меня в тот раз ругал, но его слова и волны бешеной нервной энергии летели в меня, как камни. Становилось все больнее, все тяжелее – эта психическая боль была хуже любой физической. Когда судорога боли окончательно сковала тело, и стало трудно дышать, все вдруг прекратилось. Видимо, есть какой-то порог для такого состояния. Во всяком случае, для меня это было так.
Довольно быстро осознала, что вишу в левом углу потолка, пребывая в блаженстве абсолютного покоя. Увидела всю картинку сверху. Там внизу в кресле неподвижно сидело мое сжавшееся тело, а тело мужа как-то странно синкопами дергалось, перемещаясь вокруг моего. Они там оба страшно нервничали, переживая что-то, до чего мне тут не было никакого дела. Было хорошо и ясно, совсем не страшно. Я отдыхала в моем укрытии. Да, понятно, моя душа для того и вырвалась из тела, чтобы отдохнуть, потому что не могла больше вынести этого кошмарного напряжения. Все правильно. И все нормально. Хотя немного странно…
Не знаю, сколько это длилось. Момента возвращения в тело не помню.
После этого происшествия основательно заболела. То есть физически сильно страдала и болела еще в течение года, а в психической жизни наступил перелом. Сначала глубокая депрессия: нежелание жить, страх открытых окон, в которые хочется выпасть, попытки самолечения, которые мой врач потом назвал «латентным самоубийством». Но, видимо, тогда же открылся какой-то новый информационный канал, потому что мне в голову стали приходить мысли, совершенно неожиданные для меня прежней.
Тело тоже стало многое ощущать по-новому, в нем проснулся непонятный трепет. Этим трепетом оно откликалось на то, что видели глаза – землю и небо. Еще оно совершенно иначе реагировало теперь на музыку, запахи, отдельные строки в книгах, на мои собственные новые мысли. Поменялась вся сенсорика. Эти перемены понемногу стимулировали новый интерес к жизни, и на каком-то этапе я стала искать врача, который бы вылечил тело.