Я плыву без движений, плыву, чуть пульсируя, погружаясь на дно океана – мягко и плавно – на дно океана, на дно океана…
…………………………………………....................................
Я лежу в темноте, в тяжелой холодной дремоте. Как давно я здесь? Тишина, немота. Веки сомкнуты – да, я сплю…
Чувства медленно входят, вползают, возвращаются одно за другим, приоткрывая со скрипом позабитые двери.
Мое тело вплывает в мое сознанье… Какое огромное тело! Нагроможденье затекших мышц, окаменевших суставов. Я хочу шевельнуться, но тело не слышит – все оглохло, оцепенело. Может быть, я камень?
Что-то сладкое, пряное проникает внутрь, тянется спереди, наполняет гортань. Давно небывшее, чреватое слезами, оно щекочет память. Это запах прелых листьев, укрывших, засыпавших мое огромное тело. Откуда их столько, когда намело, нанесло? Как давно я сплю? Может, год, может, тысячу лет…
Тихий шорох касается слуха. Тишина… и опять. Еле слышно, неровно, настойчиво, чутко. Где-то там, впереди. Я не знаю, что это.
Я пытаюсь, пытаюсь… И вдруг! О, как больно это впервые! Впервые? Тусклый свет остро режет глаза и затылок… Значит, все-таки мне удалось разомкнуть неподатливо толстокожие веки. И теперь эти иссохшие щели наполняются влагой, с трудом привыкая снова видеть и знать.
Почему я здесь? И… кто я?
Снова свет, но уже внутри. Пробуждается память. Я гляжу на себя изнутри – все так ясно теперь в этом холодном серебряном свете.
Мое тело стелется по камням, занимая все логово длинной пещеры. Оно выгнулось и топорщится вверх красноватым гребнем, подчиняясь уступам. Мои лапы смиренно подогнуты, как у жалкой собаки. Мой… хвост? О, Господи! Да! Мой огромный чувствительный хвост упирается в своды, дервенея, как корень, проросший сквозь землю. Моя… чешуя… Моя чешуя заржавела…
Ожившая память вдруг вспыхивает, как ворох сухих пожелтевших листьев и мгновенно расширяет зрачки. Я – дракон!? Я – ДРАКОН!!! Я – могучий и страстный, веселый и мудрый. Я – великий и древний, бесстрашный и вечный. Я один, как небо, вода, земля и огонь! Я – единственный во Вселенной!
И от этой внезапно открывшейся тайны тело вздрагивает, напрягается, приходит в движенье. Страшный скрежет моей чешуи, боль в суставах – непослушные мышцы…
Первый опыт движенья меня истощает. Как мешок с требухой, я валяюсь снова без сил. Как я голоден! Пи-ить! Веки смыкаются снова. Я снова во тьме. Один, неподвижен…