Ну, ладно. Где я был до лирического отступления? Что это за место? Где я нахожусь?
Ха-ха-ха.
Ах, да. Его целью был дом. Он. Шел. Домой.
Улица отклонилась в сторону, потом завертелась. Она то выгибалась, то опадала – и тогда открывался вид на долину. Она раскачивалась. Вращалась. Тряслась. Грохотала. Извивалась. Пузырилась. Кипела. Волновалась.
Он рассмеялся.
– Ты находишь себя забавным? – всегда спрашивала жена, и он действительно считал, что это так.
Настроение улучшилось благодаря химическому воздействию продукта, полученного из картофеля потомками кулаков. Тот самый Джеймс Эптэптон добился признания. Такое редко, но происходит в низшей лиге литературных знаменитостей.
– Мистер Эптэптон?
Уже выпивший половину бокала № 3, он поднял глаза и увидел молодого человека серьезного вида, похожего на помощника менеджера.
– Я только хотел сказать, что прочел все ваши книги. Меня к ним пристрастил отец. Мне они очень нравятся.
– Ну, что же, – сказал Эптэптон, – скажем, большое спасибо.
Молодой человек присел рядом и принялся изливать свое восхищение творчеством Эптэптона, а тот поделился с ним опытом. Эта сделка принесла выгоду обоим, и когда после завершения бокала № 3 в потоке хвалебных речей возникла пауза, Эптэптон деликатно извинился, попрощался (с Томом? может быть, Джеком? или Сэмом?) и удалился. Таким образом, настроение у него было прекрасным. Он пересек Лайт-стрит, и теперь от горизонтального положения в постели его отделяла лишь узкая аллея, носившая имя Черчилля.
В угнанном черном «Камаро», припаркованном на Лайт-стрит, сидел русский и смотрел в окно. С терпением, присущим истинному профессионалу, он занимал этот наблюдательный пункт уже в течение трех дней, и один из его талантов заключался в умении точно определять, когда обстоятельства благоприятствуют ему, а когда нет.
Так, полицейский сканер выдал свой усеченный десятизначный код и лаконичные идентификаторы местоположения, что свидетельствовало об отсутствии полиции в зоне, непосредственно прилегающей к Федеральному холму. Улицы, блестевшие росой, пусты, если не считать периодически перемещавшиеся взад и вперед компании подвыпивших молодых людей.
Функциональные возможности появившегося клиента были ограничены вследствие алкогольного опьянения и чрезмерной любви к себе.