– По возвращении я буду вынужден доложить иерархам о вашем малодушии! – в бешенстве, помноженном на отчаяние, выдал Либерий. – Мы ведь несколько месяцев потеряли на поиски древней скверны. Нам пришлось использовать невосполнимую силу артефактов, чтобы сломить горцев, шесть наших братьев потеряли, я уж не говорю о павших в битвах летом и по осени. И теперь уходить?
Цапий, тоскливо уставившись на юг, еле слышно произнес:
– Сколько ни идем, они нас постоянно опережают. Смирись, брат. Мы просто не рассчитали своих сил.
– Но мы пока не голодаем.
– Однако рационы сокращены, а это плохо – слабеем.
– Можно поискать дичь.
– Здесь ее нет. Лишь зайцы да лисы, и куда реже что-то стоящее. Даже сволки на зиму отсюда уходят. Мы только потеряем силы и время ради этих крох.
– В горах дичи было больше, по пути назад будем ее добывать.
– Она разбегается от нашего воинства. Слишком нас много. Сотню еще как-нибудь можно прокормить дичью, но две тысячи никак.
Слова Цапия навели Либерия на другую мысль:
– А что, если разделить отряд? Большая часть вернется, а остальные продолжат погоню.
– И в чем смысл?
– Тех, кто пойдет по следу, надо будет обеспечить продовольствием за счет основных сил.
– То есть отдать все? И как же они будут возвращаться? В зимнем походе достаточно два-три дня не поесть, чтобы свалиться от усталости.
– Будут есть лошадей.
– Которые сами падают с такой скоростью, что скоро ни одной не останется.
– Брат. Достаточно сотни воинов – это не так много.
– Даже двух тысяч может не хватить для битвы.
– Я бился с этими древними, не такие уж они и сильные оказались.
– Скорее странные. К тому же слабыми их тоже не назвать: вы их не победили, и потери оказались большими.
– Им помогли горцы.
– Кто знает, что им поможет здесь, рядом с землями Тьмы?
– Полсотни воинов. Брат, всего полсотни воинов, и ты с чистой душой скажешь иерархам, что сделал все возможное.
– Гибель еще полусотни воинов мне будет трудно объяснить иерархам.
– Хорошо. Дай мне всего десяток. Это ведь так немного.
– Брат, тебе стоит поумерить свой пыл. Тебя уж точно никто не обвинит в ненадлежащей настойчивости. Это моя ответственность, и я сам буду держать ответ.
– Все знают, как я ненавижу этих тварей. Никто не поставит в вину, что меня оставили с малым отрядом в степи. Такое уже бывало, и я часто побеждал. Хотя бы пять братьев, только выбирать я их буду сам.