«Не мог удержать своего дружка в штанах» – одно из любимых выражений моей мамы. Одно из наиболее выразительных, во всяком случае. Отец никогда не присылал маме ни пенни на мое содержание. Какое-то время он писал мне письма и обещал приехать в гости и забрать меня на каникулы, но этого так и не случилось.
– Ты сделал это! – вопит Альфи, хлопая в ладоши. Глаза его сияют от удовольствия.
Я улыбаюсь. Возможно, он не видится с отцом так часто, как хотелось бы им обоим, но у него хотя бы по-прежнему есть отец. Даже когда Майкл уезжает бог знает куда в погоне за очередной крупной сенсацией, он старается звонить Альфи так часто, как может, и присылает ему забавные открытки и подарки. Вероятно, это не идеальное решение, но пока оно работает. По крайней мере, для нашего мальчика.
Когда я возвращаюсь домой с работы, Альфи уже дремлет. Майкл намеренно его вымотал. К тому времени, как мы добираемся до спальни, мы уже оба раздеты до нижнего белья. Теперь и оно сброшено на пол. С шестилетним ребенком, который может проснуться в любую секунду, нет времени для прелюдий.
И только когда я обхватываю ногами крепкую мускулистую спину Майкла и мои лодыжки вдавливаются в нее, побуждая его проникать глубже и двигаться быстрее, я вспоминаю о своем решении, принятом в прошлый раз, когда мы занимались любовью. Что это больше не повторится, как бы страстно мое тело ни жаждало близости с ним. Альфи быстро растет. Он все замечает. Иногда я размышляю, не следовало ли мне выйти замуж за Майкла, когда он делал предложение. Может, горький опыт моих родителей слишком сильно на меня повлиял?
Мы могли бы стать одной из тех удачных пар, что живут вместе долго и счастливо. Это не значит, что сейчас мы несчастны. Вовсе нет. Как там говорит Тэш? Все те же острые ощущения от отношений, но без скандалов и стирки. И, смею добавить, никакого страха, что Майкл бросит меня насовсем. Однако я все же не могу не думать о том, что было бы, если бы мы все это время жили вместе.
Когда мы заканчиваем, Майкл растягивается на спине, заложив руки за голову. Я поворачиваюсь на бок и закидываю ногу ему на бедро – мое тело выглядит молочно-белым на фоне его кожи. Мы разговариваем. Об Альфи и его новой школе. О последнем журналистском деле Майкла. Единственное, о чем мы умалчиваем, – это наши отношения. Словно не осмеливаемся заговорить о них. И все-таки в последнее время, с тех пор как я уехала из Лондона, мне кажется, что под нашей болтовней скрывается совсем иной разговор, который только и ждет подходящего случая, чтобы прорваться наружу.