Зелёный человечек проворно разжёг в печи огонь, отыскал чайник и заварил чай. Кисло-сладкий, наполненный тонкими ароматами, волшебный запах наполнил весь дом.
– Угощайся пряниками, они наштоящие, липовые. Тебя как зовут? – гость уже чувствовал себя как дома.
Чудеса продолжались. Гриня выудил из своей бездонной котомки лестницу, горшок с растением, усыпанным ярко-оранжевыми спелыми ягодами, и ещё кучу всякой всячины, которую тут же разбросал по всему дому. Затем, прислонив лестницу к окну, забрался на самый солнечный подоконник и гордо водрузил там горшок с цветком.
– Это Шила, мой друг, майшкий шиповник, она вшегда шо мной.
Грум удивлённо покачал головой и, наверное, покрутил бы пальцем у виска, если бы это было принято у драконов.
Диковинный посох зелёного наглеца уже стоял в углу у двери, а сам гость удобно восседал на пуховой подушке, которую таким же незамысловатым способом извлёк наружу из своей удивительной сумки.
– Грум, – дракон отхлебнул глоток чая и убедился, что ничего вкуснее и ароматнее он в своей жизни не пил, – а тебя как зовут? Прости, я не запомнил. И откуда такая необыкновенная вещица? – он указал на сумку.
– В нашледштво дошталашь, от деда моего, – длинноухий приподнялся с подушки и продекламировал: – Я Гриндобальд Оштроухий, почётный ношитель звания «Лучший чаедел вечнозелёного леша и магиштр тайных наук о приготовлении варенья из одуванчиков». Кштати, попробуй и его тоже, – он пододвинул горшочек с вареньем поближе к Груму. – Не переживай, ешли закончитша, я ещё шварю. А друзья зовут меня прошто – Гриня.
– А как работает твоя сумочка?
– Не знаю, иногда и не работает вовше. Но я штараюсь не выташкивать оттуда то, чего шам не клал. Попрошту запушкаю руку, извлекая именно то, что мне надо. Главное – не шмотреть вовнутрь… – Гриня многозначительно покачал головой. – Так шамовар доштавать?
– А он там есть?
– Конечно! – Гриня широко улыбнулся и вытянул из сумки самовар…
Так они и познакомились – шумный и неугомонный лесной человечек Гриня и выздоравливающий дракон Грум.
Кстати, шепелявил наш новый знакомец, только когда важничал, а так как в скором времени Гриня прижился в Милквее, то и необходимость важничать исчезла напрочь, а вместе с ней и «магиштр, вовше, пошли туда, иди шуда» и прочая шепелявость.