– Мне хотелось бы знать, – произнес судья, – что за секреты ты обсуждал с миссис Неттлз.
– Сэр?
– Ты можешь изображать невинное изумление перед кем угодно, но не передо мной. Я слишком хорошо тебя знаю. В такой день, как сегодня, ты ни за что не стал бы валяться в постели дольше обычного. Я скорее могу допустить, что ты встал пораньше, весь в нетерпении. Итак, объясни мне, почему миссис Неттлз не сказала о вашей беседе Бидвеллу?
– Я… обещал ей сохранить этот разговор в тайне.
Вудворд опять резко остановился и на сей раз направил на Мэтью более пристальный взгляд.
– Если это касается миссис Ховарт, я должен быть проинформирован. Если на то пошло, будучи моим секретарем, ты обязан предоставлять мне всю важную информацию.
– Да, сэр, мне это известно. Однако…
– Обещай ей все, что угодно, – сказал Вудворд, – но расскажи мне то, что я должен знать.
– Она просила меня не проболтаться мистеру Бидвеллу.
– Что ж, это и я могу ей гарантировать. А теперь выкладывай.
– Говоря вкратце, она попросила, чтобы мы с вами подошли к этому делу без предубеждения. Она уверена, что миссис Ховарт была обвинена ложно.
– А она сообщила, на чем основана ее уверенность?
– Нет, сэр. Она лишь высказала опасение, что наш разум будет отравлен.
Вудворд перевел взгляд на примыкавший к улице Правды лужок, где паслись несколько коров. На бобовом поле женщина в соломенной шляпе занималась прополкой, в то время как ее муж приколачивал дранку на крыше дома. Рядом, по другую сторону жердевой ограды, стоял покинутый жильцами дом, поле за которым превратилось в болото, заросшее сорняками и мелким кустарником. На крыше этого дома сидели три вороны. Небось, дожидаются бегства соседей, подумал он.
– Ты ведь понимаешь, – произнес он вполголоса, – что, если Рейчел Ховарт – на самом деле ведьма, она может подчинить своему влиянию кого угодно.
– Миссис Неттлз просила меня ничего не говорить Бидвеллу как раз потому, что он может счесть ее попавшей под такое влияние.
– Хм… – Вудворд задумался. – Отрава может быть поднесена нам в разных чашах, Мэтью. Надо с осторожностью относиться к любой, из какой бы ты ни решился отпить. Ладно, идем дальше.
Они продолжили путь.
– А как тебе история Ноулза? – чуть погодя поинтересовался судья.
– Вранье. Он просто хочет выбраться из тюрьмы.
– А дьявольские метки на теле женщины?