В дверь постучали и в вагончик вошел бригадир штукатуров Курбан Фатхуллаев таща смотанную переноску.
– Привет командир! – Жизнерадостно улыбаясь поздоровался он с Андреем. – Посмотри пожалуйста что-то опять эта хрень не работает. Уже надоело к тебе бегать с ней. То работает, то не работает.
Он бросил моток проводов на пол.
– Здорово. – Ответил Андрей. – Эту переноску еще год назад надо было выбросить. Скажи своему прорабу пусть новую покупает. На этой изоленты больше, чем резины. Да и твои охламоны на нее постоянно что ни будь роняют.
– Э дорогой, кто нам чего новое покупает. Ты ведь сам знаешь, что по их отчетам у нас вся техника новая, немецкая и японская. А на самом деле?
– Да знаю я. У тебя, когда вахта заканчивается?
– Через два дня.
– Счастливчик. Домой поедешь?
– Конечно дорогой. Куда же еще. У нас там уже тепло, хорошо. До осени буду дома.
– А потом?
– Потом опять сюда в этот большой долбаный аул.
– Не любишь Москву?
– Э, нет конечно. За что ее любить? Мы здесь по двенадцать, а иногда и по четырнадцать часов в день без выходных вкалываем. Сам знаешь. И по театрам с музеями ходить как-то не получается. Да еще и начальники постоянно обмануть хотят. Но все равно я здесь заработаю в пять раз больше, чем у себя на родине.
– Да, это точно. Ты хорошо говоришь по русски Курбан, в отличие от своих земляков. Учился у нас?
– Нет, в Самарканде. Меня отец заставлял. Хотя лучше бы было по английски научится разговаривать. И уехать куда ни будь в Европу или Америку. – Фатхуллаев мечтательно зажмурился.
– И что бы ты там делал? Тоже штукатурил?
– Не знаю. Но рабочие в любой стране всегда нужны. Там во всяком случае порядка больше, и заработки выше.
– Согласен. Слушай Курбан, у тебя сахар есть?
– Есть дорогой. Принести?
– Если можешь. А то у меня закончился, а пустую воду уже надоело пить. А я пока твою переноску посмотрю.
– Хорошо, через пять минут принесу.
Фатхуллаев ушел, а Андрей, одев перчатки стал медленно разматывать кабель ища обрыв. Но не прошло и двух минут как дверь распахнулась и в вагончик влетел энергетик Березин Андрей Виссарионович.
– Так тезка, работаешь? Это хорошо. Давай бросай эту хренотень и дуй на первый корпус. У тебя там поэтажник на втором этаже упал, надо побыстрей напругу дать, а то сщас работяги опять жаловаться пойдут.