Когда двенадцатого июня Наполеон перешёл Неман, начав Вторую польскую войну, а ещё через четыре дня был восторженно встречен в Вильне польско-литовской шляхтой, оглашавшей улицы города криками «Виват цезарь!» и «Еще Польска не сгинела!»5, Кшиштофский понял, что его час пробил. Лично представившись своему покровителю генералу Михалу Сокольницкому, состоявшему при Главной квартире армии Наполеона в качестве эксперта по России и одному из руководителей императорской разведывательной службы, пан Хенрик был зачислен в Пятый польский корпус князя Понятовского лейтенантом. Однако накануне падения Смоленска, к своему крайнему неудовольствию, его неожиданно отозвали из Пятого корпуса и перевели в разведывательное ведомство самого пана Михала в том же чине. Сокольницкий принял в расчёт предвоенную деятельность Кшиштофского, да и его знание российских реалий сыграло не последнюю роль. Состоявший при генерале капитан Солтык также владел русским языком, однако Сокольницкий предпочёл иметь возле себя ещё одного преданного человека, и на эту роль сын его старинного приятеля подходил как никто другой. По мере продвижения Великой армии на восток на фоне организованного отступления неприятеля, не дававшего втянуть себя в генеральное сражение, становилось ясно, пока ещё, быть может, немногим, что кампания приобретает затяжной характер. Русские постоянно ускользали, навязывая наседающим французам тяжёлые арьергардные бои и затягивая их армию самой логикой этой войны вглубь своих необъятных просторов. В сложившихся обстоятельствах пан Михал счёл за благо держать при себе преданного человека, хорошо владевшего русским языком и посвящённого в национально-бытовые особенности русской жизни.
– Вы будете более полезны мне и моему разведывательному бюро, пан Хенрик, нежели князю Понятовскому, – разъяснял он свою точку зрения Кшиштофскому. – Убеждён, его корпус легко обойдётся без вас, там и так предостаточно на всё готовых сорвиголов. Кстати, до меня дошли слухи, что вы уже побывали в деле и понюхали пороху, не так ли?
– Довелось, пан генерал. Участвовал в нескольких стычках с казаками и имел честь преследовать русский арьергард. Кажется, это были отступавшие батальоны армии Багратиона.
– И?.. – горел нетерпением Сокольницкий.
– Мне удалось пленить одного офицера, полковника, – глядя в пол, проронил он. То, что пожилой русский полковник был серьёзно ранен и едва держался в седле, пан Хенрик благоразумно опустил.