Ее интересовало так много вещей, на которые не могла ответить одна книга. Но все же та, которую она держала в руках, прокладывала ей путь к познанию нескольких тайн относительно себя.
Она поняла, что вряд ли может бранить себя за некоторые поступки, за которые ей было стыдно. Например, такие, как разборки с шидом или ссора с мамой за обеденным столом в доме Поло. Да и многие другие, которые она делала еще в крепости, и за которые ей приходилось расплачиваться душевными муками. Все эти поступки были спонтанными, необдуманными, будто сделанными по чьему-то велению, а не по собственному желанию. И это было нечто, похожее на правду, но не совсем. Мозг, который работает быстрее, чем сознание – это он был ее повелителем в таких ситуациях. Это он толкал ее в спину, когда происходила очередная нелепая глупость. А сознание потом истязало ее за эти поступки.
Кто был прав в этом бою, а кто виноват, сказать сложно. За спонтанные проделки мозга приходилось, порой, серьезно расплачиваться не только Маше. Но и сознание ее было переполнено разного рода предрассудками и несуразностями. И она ведь не одна такая. Все такие. Абсолютно все. А если и есть тот, кто научился жить синхронно со своим мозгом – тот видимо Создатель, не иначе. И вся Вселенная вращается по оси его времени.
Машины размышления, следовавшие за чтением, прервал сигнал, означавший «ужин». И хотя тяжело было оторваться от книги, голодной до утра оставаться не хотелось. Да и мозг требовал подпитки. Отложив свою лучшую подругу, девушка пошла в столовую. Она опять попыталась там всех рассмотреть, но ей никак не удавалось запомнить и половины. В дальнем углу сидела «лысая голова», всегда повернутая спиной. Люди, которые постоянно сидели за соседними столами ей уже были знакомы и по внешности и по повадкам. Маша попыталась найти бледного человека, но это ей не удавалось. Сколько она помнит это помещение, он ей никогда не попадался на глаза. Но она не видела и обслуживающего персонала кухни. Что если он там? Что если еще где-то?
– А здесь сейчас все ужинают, кроме персонала столовой? – спросила Маша Никиту.
Тот с выражением подозрительности поднял на нее взгляд, оторвавшись от своей миски.
– Тебе зачем? – недовольно спросил он.
– Мне интересно, сколько людей на корабле. Он ведь большой? А это, наверное, не все, кто здесь находится? – у Маши пробежал неприятный холод в животе. Ей показалось, что лаборант был агрессивнее, чем обычно.