– Опять… – застонал бада, зажимая уши и оглядывая столпившихся вокруг его кровати зоков, – мы же вчера решили всё делать правильно.
– Мы решили учиться всё делать правильно, – поправил его зок Ме-одов, – и уже целый час мы учимся.
– А ты спишь, не мыучишься, – добавил Мю-одов.
…Бада очень смутился. Конечно, он сильно устал накануне, бегая под дождём по лесу в поисках зоков, но ведь всё кончилось так хорошо! И, конечно, немного проспал, но его милые зоки снова с ним. К тому же они такие старательные…
Тут он спрыгнул с кровати на пол, поскользнулся и с размаху сел в лужу.
– Что случилось? – охнул бада, растерянно вертя головой. – Откуда вода?
– Вымыл пол-комнаты, – сделав шаг вперёд, отрапортовал зок Ме-одов.
– Пополам с Ми-одовым, – пояснил Мёдов.
– А я, – радостно доложил Ми-одов, – потолок!
И баду звонко шлёпнула по лбу грязная капля.
– Мусор вчистую извёл, – присоединился зок Мёдов, – вместе с мусорным ведром и ключами выбросил, так что больше ему заводиться негде! И нечем.
– А я, бада, вместо тебя командовал, – признался гордо Мю-одов, – учительский вклад в домоводство вносил.
– Всё ясно, – проворчал Чёрный бада, поднимаясь на ноги и отряхиваясь, – значит, мне выносить.
«…И ничего такого страшного, рассудил бада, вылавливая из лужи тапки и бумажный кораблик. Воды только изрядно налили. Видимо, сильно старались».
Зоков он отправил на кухню завтракать, а за ведро для мусора ему удалось заступиться.
– Они у меня умницы, сразу всё поняли… А с потолка, считай, уже и не капает… – бормотал он, считая падающие капли и примериваясь, откуда начать.
– А торт можешь? – между тем кричали ему с кухни.
– Какой торт? – искренне удивлялся бада.
– Ну такой… с вензелями… с розами!
– Нет, не могу, – мычал он, не отвлекаясь от уборки.
– А я бы смог! – кричали с гордостью. – А штрудель, штрудель с корицей?! А безе?
– Оперу?! – воскликнул бада в ужасе и подумал: «Или балет?»
– Да нет… – успокоили с кухни, – пирожное.
– Ну, безе мог бы сделать, если под руководством… – осторожно соглашался бада, ползая по полу с тряпкой и отирая локтем пот, – а штрудель точно нет. Не могу штрудель, из чего его хоть делают, этот штрудель-то?
– Никто не знает, – прокричали, брякая посудой, – главное, из чего едят! Съесть бы смог?
– Съесть? – удивился бада, – так разве об этом речь?