– Коньяк они пьют! Колбасой закусывают! И папка-то! Седой лысый чёрт к молодухе липнет! Вот без денег, поглядим сильно они им нужны!
Не успели женщины дойти до калитки, как следом вприпрыжку появился дед. Растрёпанный, над плешиной вертикально раскачивался, словно антенна, клок седых волос.
– Катенька, ты не правильно всё поняла! Катенька, мне кроме тебя никто не нужен. Я просто за Иваном следил.
– Яков! Уйди с моих глаз! Тоже лезет к молодухе! Старый пень! Понюхать только и может, а всё равно лезет!
– Я им сказала, что сейчас участковый подойдёт и мы с ними разберёмся! – сказала мама, – от семидесяти рублей аванса, осталось только сорок три! Полмесяца жить на них!
Папа явился домой через полчаса. Слегка пьяный, виновато улыбался и просил у мамы на бутылку с аванса.
– Не подходи ни ко мне, ни к детям. Ещё заразишь нас чем-нибудь! Не знаю, что тебе на заезд собирать, все деньги пропил. Да ладно бы пропил, потаскушки вытащили!
– Тома! Я тебя так люблю! Дай на бутылку. А за детей я жизнь отдам, вон какие красавцы у нас!
– На бутылку.., где ты сейчас что купишь. На рубль, сходи к Стюрке, она тебе литр бражки нальёт.
– Тома, какая ты человечная. Как я люблю тебя! Хоть ты как крапива жгучая, но мне кроме тебя никто не нужен. А за детей наших, я жизнь готов отдать.
Я знал уже всё наперёд. Эти разговоры по душам, объяснения в любви и жертвование жизни будут как минимум сутки, но могут продлится и дольше. Затем последует выход из запоя, скандал, ссоры, мелкие перебранки. А слова, которые повторял папа чаще всего в это время, составляли в среднем три фразы: