А потом оборачивалась и понимала, что стою у кромки воды совсем одна. Я вставала, закрывала парням глаза и рты, приглаживала им волосы и укладывала их в постели поровнее. Чтобы они выглядели достойно.
Все изменилось, когда в больнице святого Иосифа мне встретился он. Его звали Ховард.
Он страдал пневмонией и, кажется, запущенным стоматитом. Я знала, что врач может поставить ему диагноз, даже стоя в дверном проеме. Доктор в защитном скафандре отругал меня за то, что я не надела маску. Это был онколог. Таких пациентов отдавали онкологам, потому что считали, что СПИД – это разновидность рака, которая появляется у геев. У врачей, что неудивительно, такой подход вызывал возмущение, о чем они не упускали случая сообщить мне. Словно это я была во всем виновата. Ну вот, они только начали зарабатывать хорошие деньги, а теперь из-за СПИДа вся их практика полетит к чертям, и к ним больше не придет ни один натурал. Все это мне приходилось выслушивать не раз.
Так вот, Ховард. Я спустилась в столовую, чтобы купить пахту. Да, это та еще гадость, но я знала, что она поможет от стоматита. Мне об этом рассказывала бабушка с папиной стороны. Они с дедушкой обустраивали острова Флорида-Кис. Они разбили там рыболовецкий лагерь. А бабушка к тому же могла вылечить что угодно. Могла распознать любую болезнь. Уж не знаю, была ли она ворожеей или знахаркой. Может, просто хорошо соображала. Но каким бы даром она ни обладала, он по большей части передался и мне.
Пока папа был жив, каждую зиму мы с ним ездили во Флориду. Он научил меня правильно накладывать компресс, чтобы вылечить инфекцию.
– Принеси мне то-то вон с того дерева и такую-то часть того растения.
В тех краях врачей не было, да и у моей семьи на них не было денег. Так что нам только это и оставалось.
Я приходила к Ховарду три дня подряд вместо работы, пока Эллисон была в детском саду. От пахты ему становилось легче. Я пыталась кормить его йогуртом с ложки, но он не мог глотать. Он брал йогурт в рот и тут же его выплевывал, но время от времени пытался немного поговорить. Оказалось, что сразу после школы он уехал в Нью-Йорк.
– Если ты гей и у тебя есть пятьдесят центов, то надо садиться на первый автобус из Арканзаса, – сказал он. – Выбирай любое побережье и поезжай туда не раздумывая.
В Нью-Йорке Ховард устроился помощником бухгалтера.