Эти слова вспыхнули у нее в мозгу.
– Спасибо, – сказала Кира. Она отошла от Алана – на минуту, лишь затем, чтобы рассмотреть цветы. Их пряный, приторный аромат обрушился на нее мучительной ностальгией по детству. – Спасибо, – повторила она, возвращаясь к Алану. – Спасибо, спасибо, спасибо!
Она прижалась губами к его губам, и они замерли в поцелуе.
– Сейчас, – сказал Алан, когда они прервались, чтобы вздохнуть.
Он вытащил из-под стойки с кустиками помидоров теплоизоляционный матрас и расстелил его под аркой Полночных созвездий.
Они сели рядом, прижавшись друг к другу, неспешно прихлебывали пунш.
Снаружи нависала грозная громада Зевса, хорошо видная сквозь прозрачный свод теплицы. Поначалу, когда экспедиция только прибыла на Адрастею, газовый гигант вызывал у Киры инстинктивный страх: все мерещилось, будто Зевс рухнет с небес и раздавит их. Казалось немыслимым, чтобы такой огромный шар мог висеть над головой безо всякой поддержки. Но постепенно она привыкла к этому зрелищу, а сейчас даже восхищалась величием газового гиганта. Чтобы восстановить это впечатление, не придется прибегать к помощи имплантов.
Прежде чем. Кира вздрогнула. Прежде чем они улетят. Прежде чем расстанутся.
Положенные дни отпуска они уже использовали, а после возвращения к Шестьдесят первой Лебедя компания предоставит им всего несколько дней передышки до следующего назначения.
– Что такое? – спросил Алан сочувственно.
– Сам знаешь.
– Знаю.
– Легче не становится. Я думала, привыкну, но… – Она шмыгнула носом и покачала головой. Адрастея – их четвертая совместная командировка, и она оказалась намного продолжительнее всех прежних. – Когда мы теперь увидимся? А я… я люблю тебя, Алан, и вот так расставаться по несколько раз в год – это правда ужасно.
Он смотрел на нее – очень серьезно. Карие глаза поблескивали в свете Зевса.
– Значит, пора положить этому конец.
Сердце глухо ударило, время на миг остановилось. Она боялась услышать именно такой ответ – уже много месяцев боялась. Совладав с голосом, она спросила:
– Что ты имеешь в виду?
– Вот что: хватит нам носиться с места на место. Я тоже не могу больше так жить.
Его лицо было таким открытым, таким сосредоточенным – к Кире вернулась надежда. Неужели он?..
– Что ты предлагаешь?
– Давай зарезервируем два места на «Шакти-Ума-Сати».