– Да вы от бедной девушки живого места не оставили, – заметил Лейбович, осматривая линкор снаружи.
– Девушки?
– По-моему, Галадриэль – женское имя. Что-то такое мой одноклассник читал, повернут был парень на древних сагах, ну или байках, теперь уже не понять.
– Это я не знаю, сеньор. Но у нас было задание по упрочнению силового каркаса как минимум втрое – мы сделали почти вчетверо, однако от трюмов пришлось вообще отказаться, а на остальных палубах осталось не так много места. Даже полноценный экипаж не влезет, две трети кают мы ведь тоже “под нож пустили”.
– Да, вижу, “девушка” была толстовата, а теперь наоборот страдает анорексией, – усмехнулся Лейбович, – Но пусковые для тяжелых торпед ведь сохранены?
– Это да, сеньор, вообще все оружейные системы, что там были, мы не сокращали. Главный калибр, вспомогательный, торпеды эти странные – все осталось как было. Единственно что пусковые для торпед не на корме и нижней палубе, а посередине и на верхней.
– Вот так вот?
– Вот так вот. Двух нижних палуб там вообще теперь нет, сами видите.
– Да, и двигатели практически на пилоне.
– Это из-за расчетов прочности, сеньор. Получалось только так.
– Так я и не критикую, сделали что надо – и молодцы. Посмотрим теперь изнутри?
– Конечно. Идем внутрь.
– О! А причальная рампа теперь тоже “наверху”?
– Да, по той же причине.
– Интересный корабль получился.
– А кто теперь на нем летать-то будет?
– Как кто? – ответил Лейбович, – Мы и будем!
– С третью экипажа?
– Даже менее того. Есть у нас… Специалисты.
– То есть байки про то, что пилот-маг “вырубил” два линкора лаймов – это не байки?л
– Нет, сеньор Загоруйко. Не байки. Только я вам этого не говорил, а вы… Сами понимаете. Это “одно из тысяч воспоминаний, которые нам с вами вовсе не нужны”.
– Ох, и подволок какой высокий!
– В спецификации было сказано четыре с половиной метра, против обычных трех. Нам это очень облегчило работу.
– Хорошо, хорошо. Вот что, сеньор Загоруйко, я приглашаю вас на церемонию переименования корабля. Ведь он практически новый – значит, и имя должно быть новое.
– А когда, сеньор Лейбович?
– Пока не знаю. Ждем прибытия будущего капитана.
– А парням можно? Ведь это они работали.
– Можно, но ведь это означает определенный допуск, в смысле секретности. Всем, кто хочет поучаствовать, включая вас, “шабашниками” уже не бывать.