– Бред, – резюмировал я. – В 92-м мы не могли просить о помощи, мы еще сами не знали, что происходит. Наверно, это какой-нибудь свихнувшийся наркоман и был.
– Я не смог ему помочь, – чуть не плача, повторял Бэн. – Он до сих пор стоит у меня перед глазами. Очень худой, с черным лицом, небритый. Ягр, помоги ему, когда вернешься.
– Обязательно, – не раздумывая, пообещал я. – Мне кажется, я знаю, о ком вы говорите. Это Сергей Шнур – он теперь солист рок-группы «Ленинград». Увижу, помогу.
– Да, Ленинград, худой, небритый, у него были бумаги, он просил помочь, может, он уже умер, потому что я ему не помог, – заклинило Бэна.
– Ты его действительно знаешь? – вдруг спросила Навбахор. – Он играет в группе «Ленинград»?
Я посмотрел на нее с удивлением и понял, что она не шутит. И Бэн, оказывается, не шутил. И если бы я сейчас признался, что пошутил, то мне сложно было предсказать их реакцию. Ненавижу чувствовать себя идиотом.
– Уот дид ю лайк ин Ленинград? – постарался я сменить тему.
Бэн меня не понял, и Навбахор пришлось повторить вопрос. Не могу догнать, почему они меня не понимают. Я специально подстраиваю произношение под них, а они не понимают. Может, с дикцией что-то не то? Но ведь русские понимают.
– Да, я бывать в Ленинград, – пошел на второй круг Бэн. – Я видеть там Достоевский и долго с ним говорить…
– Что он сказал? – переспросил я Навбахор.
– Сказал, что разговаривал с Достоевским.
– Но ведь Достоевский давно уже умер, – подозрительно покосился я на Бэна.
Навбахор перевела ему мои сомнения, он что-то ответил.
– Бэн утверждает, что встречался с живым Достоевским, – также в небольшом недоумении сообщила Навбахор. – Мне кажется, ты ему очень понравился. Я никогда не видела его таким пьяным.
«С одного бокала вина?», – чуть не вырвалось у меня. Джордж, до которого только что дошел смысл разговора, на всякий случай хохотнул, но тут же закашлялся. Может, специально – чтобы не выглядеть дураком. Вполне вероятно, что он тоже не знал о смерти Достоевского.
– Я любить Россия, – окончательно расчувствовался Бэн. – Жаль, что я не смог помочь этому парню…
– Мне тоже нравится американская литература, – поспешно перебил я его, чтобы не возвращаться к Шнуру. – Драйзер, например.
– Ху из Драйзер? – спросил Бэн.
Вот те на! В центре американской столицы сидят пожилые американские интеллигенты, которые ничего не слышали об авторе «Финансиста»?! Для меня это явилось откровением. Может, у них традиция такая – забывать классиков. Но, с другой стороны, Достоевского-то они помнят.