– А что? Ну будет у Кощея ученик – что такого?
– Плохо то, что для него ученик – это инструмент. С учеником он не просто будет в зрительном зале сидеть, но и сам сможет пьесы писать для спектаклей. Поняла? Что ему придет в голову сочинить – никто предсказать не сможет и прервать беременность тоже никто из знающих не осмелится. Встать на пути у такой силы – надо совсем голову потерять. Но в том-то и дело, что есть и другие сущности, которым Кощей совсем даже не друг. Вот они как раз могут начать охоту на нее. Здесь они до нее не дотянутся, но и мне лишние заботы ни к чему.
– Тогда что мы можем сейчас сделать? Можем сказать: "Иди отсюда, мы тебе ничем не поможем"? Не можем. Ты – Лесник и ты здесь хозяин. Если ты не поможешь, то решат, что ты слаб. Убить ее, или ее ребенка рука не поднимется и самим же потом боком выйдет. Можем только помочь и защитить. Она ведь была кощеевой ученицей – и ничего, мир не рухнул.
Лесь молчал, поглаживая бороду, курил трубку и думал. Потом сказал ей:
– Может быть, ты и права. Тогда дело есть для тебя. Слетай в лес и добудь там мышонка потолще.
Ирина кивнула и вышла.
* * *
Когда она вернулась, Лесь уже развел костер на поле, неподалеку от сторожки. Марья сидела рядом, заплетая в косу влажные волосы. "Она что, не может их высушить?" – подумала Ирина, подходя к ним. – "Не умеет даже этого?".
– Что, поближе не могла никого поймать? – проворчал Лесь.
– Для этого ведь лучше не слишком старую. Ближе такая не попадалось.
– Тоже верно. Не так уж это важно в нашем случае, не медведя делаем, но так и есть, ты права. Давай ее сюда.
Он забрал у нее мертвую ласку, полоснул по ней ножом и протянул Марье.
– Держи между ладоней. Кровь должна смочить их.
Та зажала тельце в руках. Лесь кивнул, обхватил ее руки своими и заставил их опуститься в пламя. Марья тихонько охнула, но не от боли, а от удивления.
– Не бойся. Это не жертвоприношение, хотя надо признать, что близко к нему. Холод между ладоней ощущаешь?
Та кивнула.
– Да.
– Вот так и держи, пока холод не исчезнет и огонь не станет горячим снова. Тогда вытаскивай руки, но не вздумай ладони разжимать, пока не скажу.
Костер почти прогорел, когда Марья ойкнула и отдернула руки. Лесь осторожно раздвинул их, заглянул внутрь и, довольно хмыкнув, вытащил оттуда ласочью шкурку.