– Ваша семья осталась в Америке?
– Какие женщины вам нравятся?
Понятно, что мало кто интересовался его жизнью с точки зрения ведьмовства. Еще бы, такой экземпляр перед носом, и, как выяснилось, не окольцован. А то, что назвал сестрами… Подумаешь, просто растерялся от женского внимания, с кем не бывает.
Короче, допрос продолжался долго. Особо рьяные не стеснялись записывать его ответы у себя в гаджетах или, по старинке, небольших блокнотах. Интересно, что они потом с этим делать будут?
Для меня же вся суета вокруг мужчины оказалась в тягость. Было абсолютно все равно, сколько сахара он кладет в утренний кофе и какой цвет в одежде предпочитает, а за Ковен даже немного стыдно. Все же российские бабы при виде годного мужика практически слетают с катушек, и неважно, одаренные или нет.
Когда, наконец, запал поутих, Елена Сергеевна предложила проголосовать. Демократия у нас, конечно, только на бумаге, то есть бычьей коже с надписями, сделанными человеческой кровью, но выслушать мнение каждой ведьмы верховная обязана.
– Итак, приступаем. Инга?
Пожилая Инга Венедиктовна тяжело поднялась, опираясь на трость из слоновой кости, и молча кивнула. Вышло у нее это до того царственно, что некоторые зааплодировали. Все же прямой потом Рюриковичей – это вам не базарная гадалка.
– Принято. Спасибо. Вероника?
Когда очередь дошла до меня, я почти засыпала на своем стуле в самом углу. И так ясно, что его примут единогласно, зачем считать голоса или вслушиваться в воспевания его мужской красоты и прочих достоинств?
– Светлана, ты слышишь? Что ты думаешь?
Ой, слишком глубоко ушла в собственные мысли. Вот всегда со мной так!
– Да, считаю, Дмитрий должен стать членом нашего Ковена.
– Почему?
Здрасьте! Откуда дополнительные вопросы?
– Всегда приятно усилить его новым одаренным, тем более, с такими необычными способностями, – я пожала плечами, как будто она не понимает столь очевидных вещей.
– Хорошо, принято. Но, пожалуйста, останься после собрания. Нам есть о чем поговорить.
Странно, конечно, но отказаться невозможно, и я смиренно опустилась на сидение, ожидая, когда проголосуют остальные. Внутри поднималось смутное пока беспокойство, но, вероятно, это из-за внештатной ситуации. До этого ни разу не оставалась с верховной один на один.
Впрочем, и сейчас не вышло. Когда за последней из сестер закрылась дверь, а лампы в зале погасли, оставив освещенным единственный столик в центре, за ним сидели трое: Елена Сергеевна, Дмитрий, ну и я, соответственно.