– Похоже на правду, Гортензия, – кивнул Олег. – Ну-ка, дай-ка посмотрю, что за индейское узелковое письмо тебе дали? – Он протянул руку, но один из двух находившихся поблизости ниндзя успел раньше него забрать бечёвку с узлами у торговца и передать Олегу. – Так вот ты как выглядишь, кипу, – пробормотал он себе под нос.
Рассматривая этот своеобразный пропуск, Олегу стало интересно, как часто меняется у бунтовщиков пароль? Понятно, что тут нет телефонов, и даже каждую декаду обговаривать новый порядок навязки узлов невозможно. Раз в пять декад? В десять? Он вернул бечеву ниндзя.
– Отдадите своему шефу, расскажете, что и зачем. Ну а с вами, уважаемые, всё ясно. – Олег сделал небольшую паузу, от которой вся четвёрка торговцев явно напряглась. – Ладно, – проявил он милость, – езжайте дальше.
Ему показалось даже, что от облегчения купцы запустили злых духов в штаны.
– Вообще-то, Олег, выплата денег преступникам по законам королевства – это тоже преступление, – сказала Гортензия, когда они уже отъехали от торгового обоза. Умница-магиня никогда публично не ставила под сомнения любые распоряжения и решения Олега. – Их надо было наказать. Про виселицы для них, я, конечно, сказала для острастки, но вот на тюрьму и плети они точно заработали.
Олег посмотрел на свою давнюю красавицу-подругу и в чём-то даже наставницу и покачал головой. Ага, финансирование терроризма, как говорили в его родном мире.
– Ты становишься более жёсткой, Гора, – кивнул он своим мыслям. – И заметь, я ещё не говорю «жестокой». Пока не говорю.
– Не я такая, – усмехнулась графиня ри Брог, повторив фразу, однажды услышанную от него: – Жизнь такая.
– И я тоже становлюсь жёсткой. – Уля устала молчать. – И вообще, я домой хочу, в Псков. Там нет этой уже надоевшей здесь вони на улицах, толп нищих оборванцев, трупов, воняющих на каждой площади и у каждых ворот. Олег, запрети, как у нас в герцогстве, проводить казни в столице. Пусть вон на Трёх холмах за южными воротами казнят. – Она толкнула Олега в бок: – Здесь спектаклей нет. Наши гении остались в герцогстве. Поди, уже придумали что-то новенькое, хотят тебе показать. Или, наоборот, без тебя остановились.
Олег понимал правоту её слов. Но не мог разорваться. А прорвавшаяся у сестры жалоба – это иллюстрация его собственных мыслей, переживаний и сомнений по поводу сделанного выбора.