Однако я продолжала работать над собой, избавляясь от дурной привычки запихивать в себя обед без отрыва от производства. Ведь французы познаются за столом. Прием пищи для них превращен в череду прелестных маленьких ритуалов: вино с сиропом для разжигания аппетита; мозаика разноцветных закусок, от фиолетово-черного тапенада до воздушно розового мусса из семги, – для пробуждения рецепторов; только потом основное блюдо для утоления голода; амюз-буш, чтобы перебить вкус первого перед тем, как приняться за второе; чашечка кофе с миниатюрной шоколадкой в качестве эффектного финала.
Теперь мне уже удается степенно пожарить рис с курицей и даже съесть полтарелки между приступами трудоголизма. Полтарелки – это видимый прогресс. Но для того, чтобы прерваться на первое, второе и третье в середине трудового дня, потребуются, вероятно, годы эзотерических практик.
Чин-чин!
Мы чокнулись бокалами с кьянти и рассмеялись от переполнявшего нас ощущения счастья. Пусть эти благородно седеющие синьоры думают что хотят, даже то, что мы вместе. Каждый из них мечтает сейчас сидеть за нашим столиком.
Алеся поскребла ногтем шероховатую поверхность своей маски – серо-голубой, украшенной пышными розовыми перьями у левого виска:
– Думаешь, удастся довезти ее до Москвы?
Я пожала плечами:
– По-моему, она родилась в Венеции и должна умереть здесь же.
Алеся подхватила маску за глазницу и повертела на указательном пальце:
– Велика вероятность, что родилась она все-таки в Китае, в безвестной южной провинции, в невентилируемом подвале, среди сотен изможденных семидесятичасовой рабочей неделей китайцев.
– Ты портишь мне всю сказку!
– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, и по-моему… – она сделала полукруг почета правой рукой, – нам неплохо это удается!
Я посмотрела на дымящийся в чашке капучино, на колышущиеся у причала гондолы, на желтое февральское небо над колокольней Сан-Джорджо-Маджоре и подумала, как она права, эта разумная Алеся. Нам уже все далось, удалось и отдалось. А ведь нам всего по двадцать два.
Как все лучшее в жизни, этот волшебный отпуск нам перепал случайно. Мы приехали работать на конференцию по экономическому развитию Альто-Адидже, самой автономной области Италии, где проводятся в жизнь инициативы настолько удивительные, что их эхо доносится даже до России. Во многом – нашими с Алесей стараниями. Я выступала тут как аккредитованный журналист, Алеся – как помощник директора амбициозной итальянской компании, которая по-всякому распушала хвост на конференции. За прошедшие пять дней мы сполна насладились рекламными обещаниями региональных чиновников и гигантов автопрома, чтобы с восторгом принять предложение коллеги Алеси провести остаток конференции в Венеции, где у него пустовала мансарда напротив церкви СантаМария-дей-Мираколи. «Красивейшей церкви в Венеции, – соблазнял нас Марио. – И потом, там сейчас карнавал».